Эсковедо покачал головой.
– Допуск только к необходимой информации. Существуют уровни безопасности, которые выше уровня президента. Политики приходят и уходят. А кадровые военные и разведчики – остаются.
– Но я не отношусь ни к тем, ни к другим.
Ее испуг быстро возрастал с вовлеченностью в дела правящих кругов. Если бы Керри когда-нибудь думала о том, что окажется в числе привилегированных и посвященных в нечто столь тщательно скрываемое, то вела бы себя поосмотрительнее. Есть вещи, которые в самом деле не хочется знать, потому что цена этого знания слишком высока.
– Иногда приходится делать исключения, – объяснил Эсковедо и, не моргнув, продолжил: – Мне действительно хотелось бы сказать это вам менее жестко, но, прежде чем разглашать увиденное, хорошенько подумайте. Если вы это сделаете, ваша жизнь будет разрушена. Во-первых, вам все равно никто не поверит – над вами просто посмеются. Во-вторых, потеряете свое шоу на телевидении. Потеряете доверие, заслуженное перед многими людьми. Кроме того… мне перечислять дальше?
Тэбби – эта мысль мелькнула у нее первой. Даже не просто первой, а единственной. Они позаботятся, чтобы у нее забрали Табиту. Три года назад тяжба за право опекунства сказалась весьма болезненно. Мэйсон резко изменил свою точку зрения и пытался использовать против Керри то, что когда-то считал в ней привлекательным, чтобы она выглядела некомпетентной и неуравновешенной. «Она разговаривает с животными, ваша честь, и считает, что они ей отвечают».
– Я всего лишь посредник, – заметил полковник Эсковедо. – Это понятно?
Керри хотелось быть более готовой к подобным разговорам. Да и к разговорам вообще. Не бояться, смотреть ему прямо в глаза, давая понять, что ее не так-то просто запугать. Найти правильные слова, чтобы показать ему, что он не такой уж особенный, – будто перед ней простой школьный хулиган.
– Я полагаю, вы слышали о заливе Гуантанамо на Кубе? Знаете, для чего он используется?
– Да, – тихо ответила она. Так это последнее предупреждение. Если она скажет что-нибудь не то – исчезнет из Монтаны или Лос-Анджелеса и появится там, в тюрьме, из которой уже не выйти.[40] Только она и 160 заключенных, подозреваемых в терроризме.
Глаза полковника немного сузились, будто от улыбки.
– Постарайтесь не выглядеть такой испуганной. Угрозы закончились до того, как я упомянул Гитмо.[41]
Разве это было настолько очевидно? Должно быть, она неплохо позабавила его в этот прекрасный, дождливый день.
– Место, куда мы направляемся, – это старая версия залива Гуантанамо, – продолжил Эсковедо. – Пристанище для боевиков, заключенных на самый долгий срок среди всех, кто когда-либо сидел в Штатах.
– Насколько долгий?
– Они содержатся под стражей с 1928 года.
Керри пришлось просто принять это как факт. Можно было только догадываться, чем она могла оказаться там полезной. Она всегда обожала животных. А не военнопленных. И меньше всего ей нравились те, которые отбывали срок почти со времен Первой мировой войны.
– Вы уверены, что выбрали нужного человека? – спросила она.
– Керри Лаример. Звезда телешоу «Говорящая с животными» – довольно скромное, но меткое попадание на канал «Дискавери». Сейчас снимается четвертый сезон, который вы получили, получив репутацию специалиста по поведению экзотических животных обеспеченных людей. Вы похожи на нее.
– Тогда ладно, – сдалась Керри. Они знали, кто им нужен. – И сколько там заключенных? – ей было интересно, остался ли там хоть кто-нибудь за столь долгое время.
