Монтаж памяти - страница 9

Кэролайн уселась на край кровати и начала давать указания о своем плане ночного свидания:

– Значит так, за обедом я скажу родителям…

Январь 2014 года

Артем

– Господа, честно говоря, для меня загадка, почему я здесь. Не потрудитесь пояснить? Какое отношение-то я имею к произошедшему?

Мысленно Артём давал строгие команды своему телу: «Контролировать руки. Уверен, что отечественные криминалисты не такие, как копы из голливудских фильмов, но осторожность никому ещё не мешала».

Артем был не только звездой театра, но и покеристом со стажем, потому в эту минуту его взгляд был невозмутим. Он положил локти на стол, открывая запястья и ладони.

– Артем, нам нужно задать Вам пару вопросов о характере работы Вашей коллеги, учитывая то, что мы увидели на её теле.

«Держать лицо. Это очередная роль. Просто сыграй её, как следует. У них ничего нет на тебя. Меньше вовлеченности, больше равнодушия, и всё получится. А для начала не помешает сбить спесь с воображающего себя детективом типа. Обескуражить», – думал Артём.

– Готов поделиться информацией, если это как-то поможет… лейтенант или … старший лейтенант? Простите, я не очень разбираюсь в звездности полицейских званий. Так что заранее приношу извинения.

«Обаятельная улыбочка», – ему было привычно держать все жесты в ежовых рукавицах.

– Старший лейтенант Комаров Антон Сергеевич. Расскажите, как девушка оказалась в Вашем коллективе, ведь образование у неё, сдается мне, неподходящее.

– На этой должности специального образования и не нужно, подошло бы даже среднее. Как я слышал, она просилась в театр на любую работу. Хоть полы мыть. Видимо, детская мечта или ещё что. Может, думала, что дорастет до актрисы. Но так размышлять было бы глупо даже для неё. Наверное, многие девушки подобного типа романтизируют театральное закулисье.

– Кем она работала?

– Костюмером.

– Но разве шить костюмы может любой?

Вот ведь темные несведущие люди. Даже смешно.

– Шьют костюмы в пошивочном цехе, а костюмер лишь следит за их чистотой, сохранностью, помогает с подготовкой к спектаклю и переодеванием актеров между сценами. Иногда бывает, конечно, и мелкий ремонт. Это такие прачки, гладильщицы и одевальщицы в одном лице.

– А что костюмы стирают вручную?

– Почему Вы так решили?

Смотреть прямо в глаза. Отлично, старший лейтенант первым опустил их, зарывшись в бумаги.

– Хотя забудьте. Продолжайте. Расскажите подробнее о её работе, привычках, каких-то странностях в поведении, врагах, друзьях в коллективе. Всё, что знаете.

Что ж, хотите, чтобы я Вас заболтал? Да сколько угодно.

– Довольно странно, что молодую девушку привлекла такая рутинная работа. У нас в мужском костюмерном цеху работает шесть женщин. Всё тетушки преклонного возраста, довольно заурядной внешности и старой закалки. Добродушные и шустрые. Многие коротко стриженные – так удобнее с их режимом работы. Ведь спектакли заканчиваются поздно, а костюмерам ещё нужно собрать костюмы за сценой и в гримёрных, а затем отнести на склад.

Судя по её гардеробу, девушка в деньгах не нуждалась. На такой работе не разбогатеешь – зарплата всего двадцать тысяч рублей. Значит, просто искала дело для души. Тут важен художественный вкус, расторопность и большая любовь к искусству.

В норке костюмеров целая армия тяжелых утюгов, творческий беспорядок из ниток, иголок, тазики с мелочью (платочки, носочки, перчатки), которую предстоит выстирать вручную. По мне так никакой романтики, а сплошной адский труд и цейтнот. Баба Маша говорит, что на глажку одной пачки уходит полтора часа, но она за двадцать лет в театре научилась управляться за семьдесят минут. Заранее до выхода на сцену все костюмы нужно разнести по гримерным. На каждом пришита бирка с названием спектакля и фамилией актера. У основного состава свои костюмы, у дублеров – свои. Тут ещё и память хорошая важна.