Монтаж - страница 3

В пятницу я шел дворами в сторону улицы Композиторов. Офис моей будущей работы располагался в дорогой новостройке коричневого цвета с личной батареей гаражей, и складов. После тяжелой недели с Кэт я выглядел уставшим, однако, ногти на руках я не забыл обрезать, да и причесанные волосы выглядели вполне сносно, отглаженная рубашка… Навстречу попадались женщины, мужчины реже, они чаще умирали. Утро понедельника не оставляло на этих дамочках тяжелого отпечатка. Свежие, умытые, грациозные, находящиеся в поисках счастья, которого нет и любви, которая совсем не такая, как в кино. Они резво вышагивали навстречу, улыбаясь новому дню, не замороченные тяготами познания мира. Тщетность бытия не давила на них тяжелым камнем. Такие восхитительно земные, гармоничные в своей природе.

Передо мной шла одна. Богиня, в масштабах этой улицы – рыжая до неприличия, слабо одетая, таящая опасность для мужчин. Ее походка дерзила всему миру. Ступня, лодыжка, бедро – каждая часть выстреливала в строго отведенный ей промежуток времени – неутомимая машина, созданная дьяволом. Как-то в школе на уроке физики нам показывали работу маломощного двигателя. Его поставили на парту и запустили. Двигатель все набирал обороты пока лаборанты трепали языками, а парта раскачивалась. В единый миг мы услышали хруст, и парта осела на пол с обломанными ножками. Неуравновешенные колебания разломали надежный кусок дерева. Эти сочные бедра могли бы легко разломать советский шкаф. Рыжие волосы мотались без передышки, словно кто-то уже терзал ее. Она повернулась, чувствуя сзади хищника, прочитала мое лицо, бросила надменный взгляд и пропала в зарослях сирени.

Триста тринадцатый офис находился примерно посередине дома. Я прибыл вовремя, дверь была закрыта… Рядом курил какой-то здоровенный мужик, ростом около двух метров и весом среднего автомобиля. Его голова напоминала огромный валун. При всем желании на нее невозможно было бы натянуть пробковый шлем покорителя джунглей. Я встал немного в стороне и набрал номер Владимира. Телефон не отвечал.

– Учился где? – спросил бугай.

– Было дело.

– А руками то умеешь что-нибудь делать? – не унимался здоровяк.

– Кое-что умею.

Ситуация настораживала. Я стал думать о современном рабстве, о рабах, которых держат китайцы на Дальнем востоке, о бомжах, которых свозят на Кавказ пасти овец за хлеб, воду и вечернюю дрочку на тюке с грязной соломой. Какой-то глухой двор, хоть и богатого дома, чрезвычайно любознательный амбал, и руководитель, который отключил телефон.

«Тесак у меня всегда с собой, кому-нибудь да успею в жопу воткнуть» – так я подумывал, медленно отодвигаясь к выходу со двора.

Великан стал щупать телефон, пару раз набрал номер, но ответа не последовало. Он тяжело вздохнул, мелкий мусор покатился по земле прочь от его ног, в глазах появилась странная обреченность. Наконец-то неизвестный взял трубку.

– Вова, ты где?! – зло процедил верзила.

–…

– Тебя человек ждет, Вова. Ты насколько ему назначил?

–…

– А сейчас сколько? Да не девять, Вова, уже пол десятого! Ладно, приезжай…

Он убрал трубку в карман, достал золотой портсигар и закурил папиросу.

– Подождите немного, сейчас он приедет, – почти ласково произнес здоровяк.

Как я узнал позднее, конторой управляла семейная чета Кабакиных. Элеонора Кабакина была главным финансистом. Ее муж-великан Георгий Олегович Кабакин являлся основателем фирмы и главным идеологом. В далеких восьмидесятых, собрав группу рабочих, он занялся монтажом медных трубопроводов на кораблях. Работал по двадцать часов в сутки и через несколько лет добился признания, открыл свою контору и переориентировался на больничную деятельность. Сынок Вовочка Кабакин являлся главным деструктивным элементом предприятия, чумой и вихрем разрушения. Вова, согреваемый родительскими деньгами, вырос надменным избалованным толстяком. От матери он взял совершенную концентрированную наглость, умение врать в лицо и властные женские замашки. От отца большой рост и этим ограничился. Еще он любил мотоциклы и каждый месяц покупал новый экземпляр. Контора переживала не лучшие времена. Отец семейства с женой решили уйти на покой и вместо себя оставить Вову. Обладая способностью настроить любого человека против себя, он начал планомерно разрушать все, что удалось построить его отцу. В этот период я и появился.