– Кто это, Иоганн? И почему Изельталь? Ты ведь не оттуда.
– Зато Людвиг оттуда, – ответил Иоганн. – У него был двор в местечке под названием Шлайтен. Однажды, уже в бегах, я спрятался в его сарае. Он обнаружил меня, но, вместо того чтобы сдать солдатам или прикончить, дал мне поесть. Несколько дней я помогал ему по хозяйству, а потом явились мародеры. Тогда-то он и заработал этот шрам на лице.
– Он и вправду ужасный.
– Его брату повезло меньше… Как бы там ни было, я помог ему отбиться, и Людвиг сказал, что я в любое время могу рассчитывать на него, если мне понадобится помощь. В последний раз, когда я был в Инсбруке, до меня дошли слухи о трактирщике из помойного квартала. Говорили, что лицо у него просто загляденье, а клецки он готовит на редкость гадкие. И поскольку это единственный трактир в Анбруггене, я решил попытать удачу… И, как видно, не прогадал.
Довольный, Иоганн откинулся на спинку и сложил руки на животе.
Распахнулась дверь, и вошел Людвиг с подносом в руках. Он принес блюдо с дымящимися клецками, мясом и зеленью и три кружки пива.
– Я как раз собирался поесть. Угощайтесь.
* * *
После еды и неизбежной порции шнапса, который, в сравнении с адским пойлом фон Фрайзинга, показался Иоганну простой водой, мужчины покуривали трубки. Элизабет между тем свернулась на скамье поближе к камину и сразу уснула.
Лист только теперь осознал, до чего изнурен. В трактире стояла тишина, он был сыт, пряный вкус табака щипал язык, и впервые за несколько дней ему удалось согреться. Его стало клонить в сон, но Иоганн живо взял себя в руки. У них было мало времени.
Людвиг вытряхнул трубку.
– Что привело тебя в город, Лист?
– Я тут не задержусь.
– Снова не сидится? Ну, может, так оно и лучше… Тут солдаты на каждом шагу. Куда пойдешь?
– На юг.
Трактирщик почесал голову.
– Но там фронт.
– Мы обогнем его.
– Со святым Иаковом, так? – Людвиг рассмеялся. – Иоганн Лист – паломник, вот до чего мы дожили… Храни нас Господь!
– Может, загляну в Изельталь, – сказал Иоганн. – Мне по пути.
Улыбка на лице трактирщика померкла.
– Твоя семья ведь до сих пор там? – спросил Лист.
Людвиг вздохнул.
– Нет, и уже давно. Жена и дети умерли от лихорадки, и там меня ничто уже не держало. Этот трактир принадлежал родичу моей матери, мы вместе его содержали. А в прошлом году родич помер, и трактир остался за мной… – Он помолчал немного. – И знаешь, что я тебе скажу? Меня все устраивает. Если люди бедны, это еще не значит, что они не хотят жрать. У нас договоренность: я не беру с них много, а они не громят мое заведение. – Он горько рассмеялся. – В Инсбруке не сыскать более тихого трактира.
Они помолчали. Потом Иоганн прервал молчание:
– Мне жаль, что так вышло с твоей женой и детьми.
Трактирщик пожал плечами.
– Они на небесах. А посмотреть, что творится вокруг, так, может, им там даже лучше…
В его голосе не было никаких чувств, но Лист знал, что Людвиг сам не верит своим словам. Он видел, с какой любовью этот человек заботился о своей семье и с каким бесстрашием защищал их от солдат.
Людвиг кивнул на спящую Элизабет.
– Мой тебе совет: отведи ее в такое место, где люди не мрут от эпидемий и тебя не пытаются убить на каждом шагу.
Иоганн едва не рассмеялся.
– Если б ты знал, через что мы прошли…
– Я к тому, что вам следует поспешить. На паломническом тракте, может, и безопасно, но на пути к Бреннеру разве только вшей не обыскивают. К тому же ходят слухи, что вскоре сюда вернутся армии с южного фронта. Тогда уж никому не пройти…
