в этой части океана вообще нет ни каких островов, тем более такого большого, на каком находится он.
Во блин, земля Санникова, сейчас вот выскочат из темноты, как их там звали, онкилоны, или какой иной чукотский народ…
Ладно, попробуем хоть примерно определить долготу.
Значит этот чудо виртуальный-шлем-бинокле-телескоп видит до трех тысяч километров…
Откладываем от восточной точки Новой Зеландии три тысячи, получаем сто шестьдесят градусов с минутами восточной долготы…
От берегов Чили отмеряем те же три тысячи, получаем сто градусов опять же с минус минутами той же восточной долготы…
Остается шестьдесят градусов, если учесть ширину острова градусов пятнадцать, то в остатке как минимум сорок пять градусов…
И куда их приткнуть к какому материку ближе, Америке или Австралии…
А, может остров как раз посредине этих градусов…
Тогда получится, что до Америки, что до Новой Зеландии одинаково примерно по шесть тысяч километров…
По какому-то наитию Бол склонялся больше к этой последней версии.
Может потому и не обнаружили эти острова до сих пор, что они одинаково далеко лежат от материков…
В, то же время логично предположить, что именно по этим широтам пролегают морские и воздушные трассы соединяющие меж собой Южную Америку и Австралию…
Тогда полный бред, если только не предположить, что врет компас, но как быть с шлемом, судя по нему льды были на юге, чего и следовало ожидать.
А, может это были не льды, а рифы, что касается айсбергов то их можно встретить и возле Африки, не говоря уже о берегах Южной Америки…
Что ж можно предположить, что остров вытянут вдоль Антарктиды, тогда его
действительно могли и не обнаружить…
И располагайся он между южным полярным кругом и хотя бы между
пятьдесят восьмой-шестидесятой параллелью имел шанс на инкогнито…
Это все ладно, а куда плыть, не лезть же обратно в пещеру за шлемом…
От одной этой мысли его пробрал озноб.
Бол вскочил подбросил в догорающий костер остатки хвороста, перевернул хорошо подсохшую одежду, ботинки же были еще сырые.
Съел почти остывшее варево Ролтона.
Достал сигарету, стал глядеть на звезды, пытаясь определить хотя бы одну из них, без толку, с астрономией он был не в ладах.
Посмотрел на часы, два часа ночи.
Костер догорел.
Вставил в еще горячую золу, палки с ботинками, снял одежду, оделся, кое где в утолщениях она была еще влажная, но в целом высохла.
Достал из рюкзака пистолет, рюкзак приспособил под
голову, рядом положил «Беретту» и лег спать.
Проснулся с восходом солнца, часы показывали половина шестого утра.
Сделал отметку в блокноте, в календаре было двадцать восьмое июля, завел часы.
Снял с палок берцы, вроде высохли, обулся.
Схватил котелок и отправился к водопаду стараясь идти как можно осторожней внимательно глядя себе под ноги.
Вымыл котелок от варева, ополоснулся сам.
Костер разводить не стал, позавтракал печеньем запивая водой.
Разворошил ногой кучку с бриллиантами, пересчитал, с самым большим выходило шестнадцать штук.
Сколько же все это может стоить…
А, ведь каждый из них весит не менее пятидесяти-ста грамм…
Большой бриллиант тянул и вовсе все четыреста.
Он перевел все это в караты, получалось, что в одном маленьком было не менее двухсот карат, а что до большого в нем было две тысячи карат.
С, ума сойти можно…
Ведь все известные бриллианты, «граф орлов», «куллинан», «кох-и-нор», «шах» и другие почти не превышают в размере эти, не говоря уже о самом большом, который раза в четыре больше их.
