Кот понял, что речь о нем, уставился на хозяина.
– Муську жена откуда-то притащила. Когда уезжала, решила оставить. Побоялась, что в корабле она сдохнет от перегрузок. А мне что, выкидывать животину? Пусть будет. Только они морды друг дружке расцарапают, если их по комнатам не развести. Однако, Люся, ты зря ножкой елозишь. Доставай документы – посмотрим, как нам на этот раз мозги будут полоскать.
Документы ухнули увесистой папкой на велюровую обивку, заставив диван всколыхнуться. Земля требовала ведение делооборота в своем первозданном, бумажном состоянии. На случай, если непреодолимая сила испортит электронный архив. Они там, на Земле, все грехи валили на непреодолимую силу, а на бессмертие пергамента полагались больше, чем на твердотельные накопители.
– Наших дел немного, – заметила Людмила, растягиваясь всем обнаженным телом от одного подлокотника до другого, укладываясь животом на колени коменданта. – Большая часть – постановления и распоряжения Террконтроля. Вчера дошли, весь вечер распечатывала.
– И чего там?
Люся хотела было ответить, даже рот открыла, но в следующее мгновение оставила бумаги, замерла.
Дом и все в нем находящееся ощутимо вздрогнуло. Показалось даже, что апартаменты куда-то кренятся, однако жужжащие под полом гироскопы одержали победу, выправили положение.
– Ветер, – констатировал Дональд Аркадьевич.
– Ага, – согласилась Людмила и отобрала у него тлеющий цилиндрик, затянулась. – Так вот о постановлениях-распоряжениях.
Вернула начальнику самокрутку, смочила палец языком, принялась листать.
– Запрет несогласованных контактов с коренными жителями…
– Согласовывать с Землей? По полтора месяца, пока сигнал туда-обратно?
Девушка пожала хрупкими плечиками, перелистнула документ.
– Новые правила строительства на территории колонии…
– С запретом на несогласованное с Землей?
– Угу. Дальше… Запрет на непредусмотренный в смете расход энергии. Это, видимо, потому, что они отчет за прошлое полугодие получили, у нас там небольшой перерасход был. Дальше… Запрет на…
Комендант перестал слушать. Где-то на периферии сознания еще звучало – «запрет… запрет…», доносился шелест бумаг и покашливание уставшей от чтения Люси, но Дональд Аркадьевич не вникал в бесконечный поток информации, он растерянным взором смотрел в окно. Там, за бронированным стеклом, качались деревья.
Так же аккуратно, как и кота, он отодвинул секретаршу. Встал. Подошел к оконной раме и, протянув руку, нажал на тугую кнопку «открыть». В лицо Беккеру дунуло знойным воздухом, несущим запахи леса.
– Вот тебе и зима.
– А? – девушка отвлеклась от чтения, посмотрела на коменданта.
– Духота говорю. Жарко.
– Аркадьич, закрой. Вот из-за таких, как ты… Кондишен шпарит из последних сил, энергию жрет, а он, понимаешь, в окошечко решил поглядеть. Закрой!
Стекло скользнуло снизу вверх, снова отрезая обитателей дома от ароматов елецкой чащи.
– Пойду отменять, – сказал Дональд, рассеянно оглядывая комнату, будто потерял что-то.
– Чего отменять?
– Все. Протяжку силового кабеля, совместные занятия в школе, строительство… – махнул рукой. – Идем!
Комендант то и дело утирал платком лицо, прикладывался к фляжке с прохладной водой. Голый торс и короткие шорты от жары не спасали. А Люсе, так той и футболку не снимешь, семенила за начальником в пропитавшейся потом, ставшей совсем мокрой одежде.
Вокруг скрипели и качались крепления – лестницы, открытые переходы между строениями, все это не являлось жесткой конструкцией.
