– Амф….
Не вышло. Голос предательски дрогнул, и Кристина протянула что-то нечленораздельное. Язык до сих пор был неуправляемой лопаткой меж зубов, словно в ее теле он стал чужеродным предметом.
Они плачут?
Кристина впервые в жизни видела родителей такими, полными разнообразных эмоций и изливающих их наружу. Глядя на их лица, девушка сама начала плакать, но то были слезы счастья.
Странно, как два уверенных в себе человека, которых Кристина боготворила и считала идеалом, в один миг стали генератором безумных слез. Особенно папа, смотрящий на жизнь с улыбкой и смеющийся трудностям в лицо. И как можно было оставаться сильной и серьезной, когда эмоции рвутся наружу? Кристине не хотелось думать, что чувствовали родители, пока она находилась в коме, но сейчас была уверена в том, что именно так выглядит искреннее счастье.
– Как ты себя чувствуешь, дорогая? – мама старательно заглядывала ей в глаза, словно не видела их целую вечность.
Ах да, точно.
– Хорошо, – шепотом проговорила она, чувствуя, что вся ее душа вытянулась в тонкую струнку. – Я… так… скучала….
– И мы тоже, родная. Слава богу, что все кончилось.
Это могло длиться бесконечно долго, если бы в палату не вошел доктор. Один короткий взгляд, и он недовольно сдавил брови на переносице.
– Разве я вас не просил….
– Простите, Игорь Петрович, мы не могли сдержаться, – тут же отреагировала мама.
– Понимаю, что я учил вас выражать свои эмоции, но сейчас ваша дочь вернулась и очень слаба. Любое напряжение может усугубить состояние и продлить реабилитацию. Вы самые близкие для нее люди, и именно на вас она реагирует острее. Старайтесь немного сдерживать свои эмоции. Кристине надо привыкать справляться с нагрузками….
Они продолжили обсуждать принципы психологической поддержки и дальнейшей реабилитации, но Кристина их уже не слушала. Доктор был прав, ей действительно было сложно воспринимать окружение так, как раньше. Не только тело превратилось в тряпку, душа также была выжата, подобно мокрому полотенцу. И эти капли, медленно стекающие с него, и были ее скудными эмоциями.
Никак не укладывалось в голове, что с ней мог произойти такой кошмар. Внезапное падение в кому не вязалось с логикой.
Это были трудные моменты, с которыми оставалось только мириться и бороться дальше. Встреча с родителями хоть и была полная тяжелых эмоций и попытками сдерживать их, но все же была светлой и дарующей надежду. Они заставляли подняться из глубин морского дна за жадной порцией воздуха, но мрачные мысли грузом тянули обратно.
Кристине меньше всего хотелось думать о нем. Его выразительный взгляд и природное обаяние продолжали преследовать ее усталую душу. Только он сумел наполнить ее светом и тут же беспощадно сбросить со скалы. Выдавить, словно лимон, растоптать в пыли и с улыбкой протянуть руку, обещая помощь. Даже учитывая сложившие сейчас обстоятельства, Кристина все равно бы ему поверила, даже зная результат…. Это все равно было восхитительно.
И теперь ее тело было потеряно. Все встало на свои места. Оборотень исчез в закате, а ее разбитая душа осталась на дороге – подбирать осколки былых воспоминаний. Бережно, кусочек к кусочку, трепетно оберегая каждое мгновение, сдувая пылинки и наблюдая в них свое измученное изображение. Пусть ее душа разбита, пусть эти осколки она будет собирать очень долго, но даже сейчас они продолжают сиять. Крохотные частицы прошлой жизни, которые прошли и теперь займут свое место на полке, словно сувенир, привезенный их дальних стран. Стоил ли этот сувенир, чтобы оказаться растоптанной? Кристина, не задумываясь, ответила себе, что стоил. Каждого короткого слова, каждого легкого движения и смущенного взгляда, брошенного в сторону.
