Калчу с тарханами приблизилась к Дарнику.
– Готов ли ты, князьтархан, сказать нам свое первое слово? – В ее голосе слышалось сомнение, не нужно ли ему еще время и ее советы, чтобы лучше подготовиться к столь важному первому выступлению.
Но князю дополнительная подготовка не требовалась, и, когда чуть погодя в Золотую юрту явились двадцать главных воевод и старейшин, он обратился к ним с заготовленной еще ночью речью:
– Я знаю, как вам всем нелегко было сделать выбор в мою пользу. Такие же сомнения есть и у Дарполя. Дабы победить это недоверие, нужно сделать так, чтобы все сразу увидели пользу от нашего союза. Во-первых, все железо кутигурам будет продаваться в четыре раза дешевле, чем было у вас с хемодцами: не четыре овцы за наконечник стрелы, а только один. Во-вторых, кутигурские воины будут обучаться ромейскому ратному делу, которое сделает их непобедимыми при встрече с любым войском. В-третьих, дарпольцы обучатся тому, что кутигуры умеют лучше, чем словене, ромеи и хазары. Только помогая друг другу, мы сделаемся в десять раз сильнее и богаче.
Если с наконечниками и ромейским строем все было понятно, то насчет собственных военных достижений тарханы потребовали разъяснения.
– Полтора года назад я был весьма поражен, как быстро могут передвигаться ваши гонцы с подменными лошадьми, – признался Рыбья Кровь. – С вашего согласия хочу чуть расширить эту вашу ямную гоньбу, чтобы быстро перемещаться могли не один-два гонца, а пятьдесят или сто конников. Пять дней – и тысячное войско уже за пятьсот верст.
Недоуменно переглянувшись между собой, кутигурские воеводы тотчас же принялись дружно возражать князьтархану.
– Весьма тяжело будет в скудной степи содержать постоянно каждых пятьдесят верст по сто коней, а при них десять – двадцать пастухов и сторожей.
– Каждый воин привыкает к своему коню и на незнакомой лошади будет терять половину своей силы.
– Одной тысячи всегда будет мало, а пять тысяч гоньбой все равно быстро не перекинуть.
– Совсем скрыть ямную линию не получится, и враг легко отобьет малый передовой полк.
– Даже десять ямов – это тысяча самых лучших лошадей. Если их забрать из кочевий, это сильно уменьшит мощь кутигурского войска.
Столь дружный и доказательный отпор сильно смутил Дарника, пришлось на ходу выкручиваться из затруднительного положения:
– Всегда рад услышать мудрые слова. Заодно вы облегчили мне выбор ближних советников. Пока что это будут те пять воевод, что помогли исправить мне мое ошибочное намерение. С ними я буду встречаться два-три раза в неделю для быстрого решения текущих дел, и раз в месяц я собираюсь созывать большой Тарханский Совет, в который вы сами выберете по пять уважаемых человек от каждого тарханства.
Встретив одобрительный взгляд Калчу, он понял, что сделал все как надо.
Уже вечером, после того как основная часть кутигурских воевод разъехалась по своим улусам, был собран Малый Совет, куда кроме пятерых спорщиков вошли еще Калчу и два предложенных ею седовласых старейшины. Решали дела мелкие, но очень важные: обустройство ставки ристалищем и торжищем, строительство «длинных домов» и бань для княжеских гридей, порядок принятия дарпольцев в ставке и посещения Дарполя кутигурами и даже отличительные знаки гонцов между обеими столицами, дабы ничто и никто их не задерживало. Но главным, конечно, было сватовское дело. Двум с половиной тысячам парней из Дарполя срочно требовались жены.
