Морской солдат - страница 6

– Нежелание сдаваться врагу… Самопожертвование… Видать, Лешерну ничего более не оставалось… Что ж, для Швеции он станет героем… – покачал головой, а затем усмехнулся и добавил: – А быть может, и виновником в гибели Дерптской флотилии… Продолжайте, Николай Григорьевич.

– …Взято около сотни медных и железных пушек, полонено более сотни офицеров и матросов… А сие, ваше высокопревосходительство, – генерал протянул фельдмаршалу список, – перепись званий, взятых шведских шкут, со всем имуществом. Часть пушек шведы покидали в реку.

Фельдмаршал пробежался взглядом по списку, поднял глаза на генерала и спросил:

– Наши потери?

– Побито и ранено более двух сотен человек, – ответил фон Верден, сжав губы.

– При абордаже? – уточнил Шереметев, не отрывая взгляда от генерала.

– В большей части, ваше высокопревосходительство, – ответил генерал, – кто на воде, кто на борту вражеском. Солдаты наши на море воюют без навыков, оттого и живота не редко лишаются почем зря.

Фельдмаршал тяжело вздохнул и после небольшой паузы сказал:

– Николай Григорьевич, победителей не судят. И то есть верно… Но с лодок, – надломив бровь, сурово взглянул на генерала, – да на боевые корабли, прямо в лоб?.. Разумно ли сие?

– В году прошлом, ваше высокопревосходительство, опыт сей применим был самим государем, коий с гвардейцами на лодках абордажировал два шведских судна. И сие случилось более чем успешно.

– Хм… Николай Григорьевич, экий вы быстрый на сравнение… То государь, он сам учинит, сам же и ответствует перед собой да перед Господом Богом, – возразил фельдмаршал. – Да и солдаты наши – не ровня его гвардейцам.

– Ваша правда, Борис Петрович, но… для баталий абордажных все ж потребны солдаты особые, и обучать их воевать потребно иначе. Лишь на ура брать – понапрасну солдат губить.

– Николай Григорьевич… – задумчиво начал фельдмаршал, глядя через окно на пятиглавый Свято-Троицкий собор, – вы опытный генерал, и размышления ваши мне близки, понятны… и, видит Бог, они разумны… Важно, Николай Григорьевич, – повернулся к генералу, – не в спешке добыть победу в бою аль захватить добычи побольше, а сохранить жизнь солдатскую да орудия сберечь, при сем отстояв интересы России-матушки. И покуда ныне иных солдат нет, воевать будем теми, кто имеется.

– Так точно, ваше превосходительство!

– Отменно!.. – наконец, с легкой улыбкой сказал Шереметев. – Сего же дня отпишу в Санкт-Питербурх его величеству государю реляцию об столь успешной баталии… Он примет сию победу с превеликой радостью. Теперича Швеция полностью лишилась своей флотилии на Чудском озере. Господь Бог предоставил нам сей случай, и мы его не упустили. Успех сей, Николай Григорьевич, позволит нам начать осаду Дерпта… А вскорости и до Нарвы доберемся.

13 июля 1704 года шведы сдали русским войскам город Дерпт, 9 августа того же года был взят город Нарва.

Июнь. Село Березники.

Входная калитка парадного въезда усадьбы барина Привольского отворилась, и из нее вышел Никита Жарый. Озадаченным взглядом он окинул накренившиеся, почерневшие от старости ворота, почесал затылок и неспешным шагом направился по отлогому взлобку вниз. Спустился к сельским избам, прошел мимо них и вышел на пыльную проселочную дорогу, тянувшуюся вдоль местной речки. Но тут, случайно повернув голову, он увидел молодую девушку, которая, с расписным коромыслом на плечах, с полными ведрами воды, босая, шла по пыльной дороге в его сторону. Никита пригляделся и замер, разинув рот. Это была Ульяна. Розовая рубаха с короткими и широкими рукавами, прикрывающими локти, была заправлена в юбку темно-синего цвета с широкой красной полосой по низу, подол которой трепал легкий теплый ветерок. На голове девушки была повязка из синего шелка, подчеркивающая цвет ее голубых глаз. Завязанная под косой повязка закрывала лоб, а широкие ленты спускались на девичью спину, на шее висели красные бусы. Статная девушка двигалась особой поступью, плавно и легко, слегка покачивая бедрами для плавности хода. Никита ловил глазами каждый ее шаг.