– Ну, теперь мне все ясно, – зло сказал Гуров. – Можете считать это непрофессиональным, Алексей Юрьевич, но ночь, которую моя жена провела в ИВС, синяк вполлица и другие побои я Егорову прощать не собираюсь! Для меня это дело стало уже личным!
– Как и для меня, Лев Иванович – это ведь я не только предложил вашу кандидатуру, но и настоял на ней, – добавил Попов. – Значит, вы беретесь за это дело?
Гуров на это только недоуменно посмотрел на него, словно хотел спросить: «А вы сомневались?», и предложил:
– Давайте перейдем к организационным моментам. Как я понял, Дубов меня в покое оставлять не собирается, так что слежка и прослушка телефонов мне обеспечена. Он взбешен настолько, что пойдет на все, а у меня есть две болевые точки – моя жена и племянник. Если вдруг как-то выяснится, что она нормально себя чувствует, то ее мигом вернут в ИВС, а Сашку… Да его могут просто подставить с непредсказуемыми последствиями. Подсунут наркотики, и все! Чего уж проще? Пока они не будут в безопасности, у меня связаны руки.
– Об этом не беспокойтесь, – заверил Попов. – Схема для подобных ситуаций у нас отработанная. Вашу жену сегодня же перевезут в Кремлевку, а Вилков будет ее сопровождать. Но туда приедет другая машина, а вот они еще до конца дня по чужим документам будут вывезены за границу. Вам нужно только их предупредить, чтобы не волновались.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Лев.
– Бросьте, это же в наших общих интересах, – отмахнулся генерал.
– Правда, если бы знали, сколько я заплатил за эту клинику, – Гуров тяжело вздохнул и помотал головой.
– Деньги вернут, – заверил его Попов. – Пусть не сразу, но вернут.
– А что мне делать с Любимовым? – спросил Лев. – Он же сегодня или уже подал, или подаст жалобу прокурору. И заплатить мне ему надо. Да и шумиха вокруг задержания и избиения Марии еще не скоро утихнет. Господи, если бы я только знал, что вы вмешаетесь в это дело, а в ИВС все более-менее обойдется, я бы просто подождал, а теперь?
– С Любимовым вам встретиться, конечно, надо, – подумав, сказал Алексей Юрьевич. – Попросите его пока не подавать жалобу прокурору, а если он уже подал, то отозвать. Объясните это тем, что у вас в связи с этой историей очень большие неприятности и имеет смысл немного подождать. Он человек умный, поймет. С телевидением особых проблем я не предвижу – там всегда найдется новая сенсация, которая затмит старую, тем более что официально ваша жена будет якобы находиться в Кремлевке, а уж туда никаких журналистов и близко не пустят. Вот шум сам собой и уляжется.
– Хорошо, так и сделаю. Но тут вот какой момент: я не застрахован от повторного обыска – Дубов закусил удила, и что он может от отчаянья предпринять, никому не известно. Как мне в такой ситуации держать дома рабочие документы?
– Ну, о том, чтобы вы жили дома, и речи быть не может, – согласился с полковником Алексей Юрьевич. – Эта квартира вас устроит?
– Нет, – покачал головой Лев. – Она же в центре – мало ли кого я смогу на улице встретить? Тут нужно что-то поближе к окраине.
– Есть такая, в Текстильщиках, – сказал Степан, поворачиваясь к тестю. – И транспортом неприметным мы Льва Ивановича обеспечим, чтобы в метро не светился.
– Я думаю, что это подойдет, – согласился тот. – Мне потребуются все без исключения материалы по якобы несчастным случаям и самая полная информация на Егорова. На данном этапе все, – подвел черту Гуров и усмехнулся: – Егоров ужасно боялся, что я займусь его делом! А в результате именно этого и добился!
