Мост через реку Квай - страница 9

Полковник Николсон строго взглянул на доктора:

– Отставить, Клиптон! Мне нечего объяснять. Я прекрасно знаю, что делаю.

Доктор даже не смог подбежать к начальнику лагеря. Охрана схватила его и крепко держала. Однако его неожиданное вмешательство, похоже, не осталось без последствий. Полковник Сайто колебался и размышлял. Клиптон торопливо кричал ему по-английски, зная, что остальные японцы его не поймут.

– Имейте в виду, полковник, я свидетель, я видел все, что происходило! Я и еще сорок человек больных в госпитале! Вам не удастся выдать это за коллективный мятеж или попытку к бегству!

Доктор выложил последнюю, но совсем не козырную карту. Разумеется, Сайто должен будет объяснять начальству причину расстрела англичан, и ему не нужны свидетели англичане. По логике вещей, он сейчас или расстреляет их всех вместе, заодно с больными и доктором, или подумает и отложит расправу.

Клиптон почувствовал, что ход был удачным. Сайто глубоко задумался. Его душила ненависть, он не хотел чувствовать себя униженным в случае, если не настоит на своем. Однако он не отдавал приказа стрелять. Не отдавал и других приказов солдатам, застывшим на изготовку у пулеметов. Им пришлось сидеть у пулеметов долго. Очень долго. Сайто не желал «ударить лицом в грязь» и распорядиться, чтобы пулеметы увезли с площадки. Японцы так и просидели большую часть утра, не шевелясь, возле своих орудий до тех пор, пока начальство не покинуло площадку.

Успех был, но весьма условный. Клиптон и подумать боялся, что ожидает бунтовщиков, но утешал себя тем, что пока они избежали худшего. Охрана отвела офицеров в лагерную тюрьму. Николсона в сопровождении двух могучих корейцев из личной охраны Сайто повели в кабинет начальника лагеря, небольшую комнатенку, рядом с его личной комнатой, где он спал. Сайто постоянно туда наведывался и прикладывался к бутылке. Сейчас Сайто шел позади своего пленника и, войдя, тщательно закрыл за собой дверь. У Клиптона, человека по натуре чувствительного, сжалось сердце, когда он услышал удары.

Охранники избивали полковника не меньше получаса, а потом отправили в хижину, где не было ни лежака, ни табуретки и где он был вынужден ложиться в жидкую грязь, если уставал стоять. В день ему выдавали чашку риса, посыпанного солью. Сайто предупредил: пока Николсон не научится слушаться, ничего лучшего ему не ждать.

Всю неделю полковник видел только охранника корейца, похожего на огромную гориллу, который по собственному почину добавлял еще соли в рис. И все же полковник глотал пересоленый рис, выпивал залпом скудную порцию воды и укладывался на землю, стараясь быть выше лишений и мучений. Выход из хижины был ему запрещен, и она превратилась в зловонную клоаку.

Через неделю Клиптон добился разрешения увидеться с полковником. Накануне посещения Сайто вызвал доктора к себе. Деспот показался Клиптону угрюмым и неспокойным. Он понял, что его грызут гнев и тревога, которые он пытался скрыть, заговорив бесстрастным тоном.

– Не во мне причина происходящего, – заявил он. – Мост через реку Квай должен быть построен в кратчайшие сроки, и японский офицер не имеет права терпеть подобные выходки. Доведите до его сведения, что я не уступлю. Скажите, что из-за его упрямства на таком же режиме находятся все офицеры. Если этого будет недостаточно, солдаты тоже пострадают от его упрямства. Я не трогал вас и ваших больных, доктор. Я был так добр, что освободил их от работы. Но если он будет упорствовать, я сочту свое освобождение нарушением дисциплины.