Юми вскинула заблестевшие глаза на довольного Джиона.
– Правда? – воскликнула. – Мне нужно спросить у мамы.
– Можем сделать это сейчас, – предложил Джион. – Мы возвращаемся в офис. Ваша мама – наш директор, узнал ее по машине, на которой вы уехали тем вечером.
– Ну надо же! – обрадовалась Юми. Расслабилась, услышав, что незнакомцы не такие уж и неизвестные. Если мама их наняла, значит, вполне порядочные люди. – Мир тесен. Но… Не получится. Она уехала в Поханг. Ой… – и прижала ладошкой рот.
* * *
Он изменился. И очень сильно. Постарел, похудел, со щек свисала кожа, веки набрякли. Руки покрылись морщинами. Хотя едва отпраздновал сорокадевятилетие.
Мин Мэй постаралась скрыть ужас при виде мужа, которого не видела восемнадцать лет.
– Му Хён…
Решетка между ними холодила ладони. Охранник напомнил, что трогать преграду не следует, и Мин Мэй скользнула по ней пальцами, опустила их перед собой на стол.
Му Хён смотрел куда угодно, только не на супругу.
– Му Хён! – позвала Мин Мэй. – Посмотри на меня.
– Ты не изменилась, – глухо проговорил заключенный. – Такая же. Красивая и мягкосердечная. Много воды утекло, всякой разной, но только не в твоей реке, Мэй. Так зачем приехала? Решила просить развод, наконец?
Мин Мэй на миг прикрыла глаза, борясь со слезами.
– Нашей дочери уже восемнадцать. Она красавица, Хён. Умница, в этом году заканчивает школу. Хочет поступать в Сеульский, на архитектуру. Как ее отец.
– Неблагодарная специальность. Ты ведь тоже закончила архитектуру?
Мин Мэй кивнула и дотронулась кончиками пальцев до бортика, выше которого вырастали железные прутья. Подождала, но замечания охранника не последовало. На серые стены смотреть не хотела, они нагоняли жути. Темные, какие-то мрачные; и это должны видеть люди, и так лишенные надежды.
– Да, закончила. Давно уже, мне помогли люди из Сихвы оплатить учебу. – Попробовала улыбнуться, мышцы свело. – Невероятно отзывчивые люди.
Му Хён наклонился вперед так резко, что охранник с той стороны решетки схватился за дубинку.
– То, что написала в письме – Мэй, что это означает?
Мин Мэй глубоко вдохнула.
– Наш офис участвует в конкурсе. Проектирование моста в Йоджу. Хён, я взяла за основу тот самый проект.
– Какой проект? – прохрипел Му Хён, бледнея.
Мин Мэй ответила долгим взглядом.
– Я изучила его вдоль и поперек. Тот, что был в твоих вещах. Черновые записи, над которыми ты работал дома. Хён! – чуть качнула головой, видя, что муж выходит из себя. – Подожди, выслушай. Там все верно, я проверяла и так и этак. Не только я, но и наши специалисты. Мы все пришли к выводу, что этот проект спокойно пройдет государственную экспертизу. И…
– Перестань! – процедил Му Хён, вскочив со стула. Охранник моментально оказался за его спиной, на что заключенный внимания не обратил. Он уже кричал, рвясь к перегородке: – Брось эту затею немедленно! Что за бумаги ты обнаружила?
– Я докажу, что проект был идеален! – торопливо говорила Мин Мэй, вклиниваясь между словами мужа и выкриками охранника. – Что он не содержал ни одной ошибки! Тебя выпустят, Хён, слышишь?
Его увели. Уволокли, скорее, под руки, а Му Хён старался зацепиться пятками за порог и все не отпускал ее взгляда, полного слез. Мин Мэй, оцепенев, смотрела на закрытую дверь и прислушивалась к отдаляющимся звукам, топоту. Смаргивая теплые капли, оттирая щеки, все ждала, что тот человек, что пропустил ее внутрь комнатушки, скажет хоть что-то, попеняет, что так растревожила заключенного, но охранник красноречиво открыл дверь, тем самым дав понять, что время для свидания вышло.
