– Вы, что же, уважаемая, хотите меня убедить, будто психологическому детективу уже более двух с половиной тысяч лет? – с ужасом пролепетал мой собеседник.
– Я утверждаю только то, что ничего нового нет под луной! Посмотрите повнимательней, и Вы сами обнаружите по дошедшей до нас литературе, что людей во все века развлекало одно и тоже. А потому, мне кажется, что самым впечатляющим приключенческим романов в истории человечества является “Одиссея”, а самым крутым триллером всех времен и народов – “Золотой осел”!
Дирижер смущенно рассмеялся, он был явно шокирован моими литературными инсинуациями, а потом, совершенно спонтанно, разоткровенничался. Сказал, что и сам далеко не безгрешен, так как совершил самое, что ни на есть настоящее “святотатство”: в качестве эксперимента сделал переложение оркестровых партий фортепианных концертов Баха, Сен-Санса и Бартока для оркестра народных инструментов и предложил мне, выбрав что-нибудь из этого списка, сыграть с ним на фестивале симфонической музыки.
– Я понимаю, моя работа очень спорна. Но так хочется поиграть настоящую классику… Может, попробуем, рискнем? Тем более что мероприятие планируется чрезвычайно пышное – пресса, телевидение, а главное, лучшие исполнения будут рекомендованы для записи на пластинки.
В душе я осознавала, что наш дирижер совершил акт профессионального вандализма. Однако желание исполнить любое из этих сочинений с оркестром было у меня так велико, что, отогнав все сомнения, я с радостью приняла его предложение. Более того, я расценила его, как бесценный подарок судьбы! Мы договорились встретиться через неделю, и дирижер ушел.
Неожиданный поворот нашей, достаточно светской болтовни, настолько вывел меня из душевного равновесия, что я почувствовала себя, как натянутая до предела струна. Закрыв глаза, я до боли сжала кулаки, и в этот момент мне показалось, что впервые в жизни сквозь туман моего замотанного и нищего существования я различаю очертания того пути, по которому с юности мечтала идти до конца своих дней, до тех пор, пока была бы в состоянии дышать, мыслить и страдать.
Однако довольно, замолкаю, так как больше не хочу испытывать терпение читателя. Предоставляю слово безымянному автору рукописи, с нескрываемым интересом повествующему о невероятных приключениях и удивительных метаморфозах прекрасного принца.
Итак, приступим…
