– Вопросы здесь задаю я, – он опять опустил взгляд в записи. – Сколько вам лет?
Я поджала губы, борясь с желанием заплакать из-за давящей на меня обстановки.
– Двадцать три, – сказала и голос дрогнул.
Мужчина удовлетворенно кивнул.
– Кем вам приходится Абрам Ганев?
Я открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли у меня в горле.
Действительно, а кем? Насильником, хозяином?..
– Он шесть лет насильно удерживал меня в своем доме, – тихо сказала, сжимая кулаки от злости.
– Как вы к нему попали? – последовал очередной вопрос.
– Абрам выкрал меня.
– Как это произошло?
Да, это был именно допрос. Мужчина задавал вопросы ровным тоном, не проявляя никаких эмоций даже после того, что я ему сказала. У него не было ко мне никакой жалости, он не испытывал сожаления, хотя, я на это и не рассчитывала. Этот человек просто делал свою работу.
– На выпускном вечере в школе, – ответила, уставившись в поверхность стола. – Он пригласил меня потанцевать, вывел на улицу и усыпил хлороформом, пока никого не было рядом.
– Вы знаете, зачем ему это было нужно?
Я отрицательно помотала головой, хотя знала, что это была его месть моему отцу.
– Какие у вас с ним были отношения?
В груди что-то больно кольнуло, и я уставилась на все такого же равнодушного ко всей ситуации старика.
– А какие могут быть отношения у наркобарона с его пленницей? – горько усмехнулась, надеясь найти в глазах мужчины хотя бы какой-то признак того, что ему не все равно. – Этот подонок насиловал меня! – выдавила из себя и почувствовала, как в носу покалывает от подступающих слез. – Насиловал, понятно? Я ненавижу этого ублюдка всем сердцем!
– Тогда вас не огорчит известие о том, что он был убит в ту ночь, когда на вас напоролся наш отряд, – тем же тоном ответил мужчина, снова делая пометку в дурацком блокноте. – Собственно, наши ребята все зачистили, так что, к счастью или нет, выжившей являетесь только вы. Именно поэтому нам нужно убедиться в том, что вы не представляете опасности для общества.
Я нахмурилась, потому что вся эта ситуация напрягала меня и пугала одновременно.
– Убедились?
Старик поднял на меня взгляд, достал из блокнота бумаги и положил их передо мной.
– Без сомнений, вам пришлось пережить ужасные вещи, но мы не в силах вернуть вам те утраченные шесть лет, что вы провели в плену. Мы можем лишь помочь вам устроить свою дальнейшую жизнь, – он пододвинул мне бумаги. – Новые документы, счет в банке с приличной суммой… – он сделал паузу, наблюдая за тем, как я беру договор о неразглашении в руки. – Взамен вы будете молчать о том, что видели и о том, что вам известно, в противном случае я навсегда упеку вас за решетку. Чтобы мы были уверены в вашем молчании, вы подпишите бумаги. Нам ни к чему проблемы.
Я вчиталась в текст, но толком ничего не понимала. Буквы расплывались перед глазами, смысл написанного ускользал. Я понимала лишь то, что находилась сейчас на какой-то секретной базе, и этот тип обязан был позаботиться о том, чтобы я держала язык за зубами.
– Вы ведь уже все обо мне знаете, не так ли? – эта мысль пришла в голову спонтанно, и я посмотрела в глаза незнакомца. – Вы устроили допрос, чтобы проверить меня.
Он не ответил, просто кивнул, подтверждая мою догадку.
Я прикусила губу.
– А мои родители… вам о них что-то известно? Они живы?
Мне было очень страшно произносить это вслух, но страшнее всего оказалось ждать ответ.
