Читать онлайн Виктория Кожухова - Мой бешеный Харлей

– Я тебя ненавижу, Джумберг! – раздаётся громкий крик из спальни напротив. Спустя мгновение оттуда выскакивает полуголая девица, а я застываю, глядя на то, как недоразумение, которое зовётся моим сводным братом, орёт девице вслед:

– Собирай свои вещи, профиль и причёску и вали на хрен из моего дома, дура! О, Агата, зайка, привет... – улыбается, завидев меня.

Вот такой он джентльмен.

Закатываю глаза и прохожу дальше по коридору. А полуголый Глеб, одетый лишь в боксеры, зевая и почесывая задницу, идёт за мной следом.

Оглядываюсь и скольжу по нему взглядом. Сильный, высокий и загорелый. С широкими плечами и белоснежной улыбкой, Глеб привлекает взгляды везде, куда бы не пошёл.

«Хорош, чертяка… О чём я, блин?!» – сердито думаю я и спрашиваю у него:

– Что за девушка выбежала из твоей спальни в слезах?

– А… Да так, однодневка, я даже имени её не помню, – улыбается Глеб. – А что это ты интересуешься? Ревнуешь? – двигает он бровями, закидывая руку мне на плечо и притягивая ближе.

– Вот ещё, сбрендил что ли?! Просто жаль её, повелась на твою ослепительную внешность, а потом… Такое разочарование испытала, – язвительно хмыкаю, пытаясь скрыть смущение, вспыхнувшее, когда он прижимается ко мне на мгновение. – И вообще, держи дистанцию!

– Так ты считаешь меня красивым, – задумчиво тянет, стреляя в меня хитрым взглядом. – Я польщён.

– Ты не должен разбивать девушкам сердца! – наставительно произношу я. – Веди себя хорошо. Будь порядочным…

– Но это же так ску-у-учно… – Глеб дует губы, а затем понижает голос, и внутри у меня что-то ёкает, потому что веселье испаряется из его взгляда:

– И потом, один правильный человечек здесь уже живёт. И это ты…

– Хочешь сказать, что я скучная?!

Вместо ответа он разражается диким хохотом. Увернувшись от моего подзатыльника, бегом спускается на первый этаж.

А я со вздохом вспоминаю о том, как всё началось.

***

«Утро понедельника. Мальчишка прилетает. Встреть его».

Вот такую смс-ку я получила с утра пораньше, как только продрала глаза ото сна.

Не просьбу, а ультиматум. Не «дочка, встреть сводного брата, он ведь так долго жил в Англии, совсем не помнит родных краёв!», а обезличенный приказ и сухое «мальчишка».

Я недовольно цокнула языком. Мама так и не приняла своего пасынка, хотя это мы пять лет назад приехали к ним в роскошный дом, где жили до сих пор. А Глеб так и не принял её, хотя ко мне, вроде, всегда относился более-менее спокойно.

Конечно, любящими родственниками мы с ним не стали, но и до скандалов дела не доходило. Год назад отчим отправил его учиться в Англию, а теперь он почему-то возвращается…

«Неужели и оттуда вышибли?»

Зная взбалмошный характер сводного братца, я бы совершенно не удивилась этому. Ещё тогда, когда мы познакомились и ему было семнадцать, Глеб был тем ещё хулиганом. До чего-то серьёзного дело не доходило, но в школе, бывало, вышибал с ноги дверь в учительскую. Курил в коридорах, разбивал стёкла, лапал девчонок… Год назад был примерно таким же, только девчонок прибавилось.

«В общем-то, не таким уж он и паинькой был», – я озадаченно взбила свою белокурую шевелюру расческой. – «Интересно, какой он теперь?»

От этой мысли на лбу невольно выступил пот.

Всё, что мне нужно – это спокойно жить, доучиться два года в университете, а дальше – устроиться на работу. Жизнь по расписанию, но меня устраивает.

«Не хотелось бы вносить в неё хаос…»

***

– Рейс DP329 идёт на посадку, – раздался ровный голос диспетчера на весь аэропорт.

Честно говоря, меня немного потрясывало. Когда Глеб уехал учиться, он будто окончательно пропал. Ни звонил, ни посылал смс-ок. Ничего. Возможно дело было в том, что перед отъездом он сильно поругался с отцом. Как ни пытались мы с матерью выяснить, в чём дело, оба молчали, не спешив посвящать нас с проблему.

И теперь, спустя год, сводный братец возвращался домой. Я толком не успела даже успокоиться, как увидела высокую фигуру, которая медленным шагом направлялась ко мне.

«Всё такой же. Словно весь мир принадлежит ему».

Не зажжённая сигарета торчала в зубах, карие глаза равнодушно сканировали толпу встречающих, пока не остановились на мне. Я робко помахала ему рукой и улыбнулась.

«Блин… Ну почему мне так неловко?»

Глеб был одет просто: в белую футболку и синие джинсы. Однако я знала, сколько стоит такая одежда, как у него. Он ведь всегда предпочитал только лучшее. Лучшие шмотки, лучшие тачки и мотоциклы, лучших девчонок.

Одежду рвал, железо разбивал, а девчонкам сердца в клочья разрывал.

Я точно помню несколько одноклассниц, которые со слезами на глазах умоляли меня помочь с Глебом. Но он никогда никого не слушал, с чего бы я стала для него исключением?

Скольжу по нему медленным взглядом.

«А он стал выше… Раздался в плечах. Бедра уже… Сильные руки, увитые переплетеньем вен, засунул в карманы и идёт модельной походкой…И о чем я только думаю?..»

– Привет, Ромаш, – окидывает меня небрежным взглядом, а я всё же понимаю, что он очень повзрослел.

– Меня Агатой зовут, – со вздохом поправляю его. Закидывает руку мне на плечо, и я невольно морщусь – тяжелая.

– Ты для меня всегда Ромашкой будешь, – ухмыляется как довольный кот, объевшийся сметаны. – Поехали домой?

***

Теперь, когда наступает следующее утро после его приезда, Глеб кажется мне домашним котом. Довольным и сытым. Ловлю его оценивающий взгляд и вскидываю бровь:

– Чего тебе?

– Хочешь, я сделаю самый большой гамбургер? Рот порвёшь, – играет бровями он, а я стараюсь не рассмеяться:

– Нет, лучше разогрей мне овсянку.

– У-у-у… Точно скучная. Ты хоть алкоголь-то пробовала?

– Ну… На день рождения мамы бокал шампанского, - вспоминаю я. – Потом ещё на деловом ужине, куда нас позвали…

Вместо ответа взрывается тёплым смехом:

– Ну ты даёшь, Ромаш…

– Я – Агата!

– Всё такая же девочка-ромашка из прошлого, – с улыбкой смотрит на меня Глеб.

– Я уже взрослая!

- Как же, - хмыкает он и тянется к сигаретам. За что получает от меня по рукам:

– Не кури на кухне!

– Суровая… - обиженно потирает Глеб руку. – Тогда выйду на террасу.

– Хоть штаны надень, а то… – кидаю на него красноречивый взгляд, но Глеб нагло ухмыляется, обнажая ряд белых зубов. Красивый. Загорелый. Взлохмачивает каштановую макушку, и на его предплечьях перекатываются мускулы.

На мгновение у меня замирает сердце. И я отвожу взгляд. Всё же неприлично девушке так пялиться на своего пусть сводного, но брата.

– Тебя же увидят, – заканчиваю я беспомощно.

– Ну и пусть видят! У них сегодня удачный день!

Подавляю желание запустить в него ложкой. И говорю уже в спину:

– Возвращайся быстрей. Я приготовлю овсянку…

***

Глеб

Россия не изменилась за год. А чего я хотел, собственно?

Усмехнувшись, закуриваю сигарету, на которую сестрёнка поставила запрет. Вот уж мелкая… Единственная, кто способна вызвать во мне эмоции.

Отец даже не приехал. Значит, всё ещё не простил. Да и не нужно мне его прощение, пусть катится к чёрту! Думал, что та колония, которая по недоразумению звалась колледжем в Англии, меня исправит? Как же!

Медленным шагом прогуливаюсь около бассейна. Всё-таки хорошо дома…

– Глеб? Джумберг? – слышу за своей спиной удивлённое. Лениво поворачиваю голову. Так и есть: сосед Витька по прозвищу Влад (всё из-за фамилии Владенбург, да-да, у нас тут все такие…) смотрит на меня из-за низкого забора. На его конопатом лице расцветает улыбка, и я, невольно усмехнувшись, машу ему рукой в ответ. Около него успеваю разглядеть ещё парочку пацанов, которые с любопытством глазеют на меня.

– Харле-е-ей! Сколько зим, сколько лет! Бляха-муха, пацаны, вы че не узнаете? Это ж Харлей! Уехал в прошлом году пендосов покорять!

– Я был в Англии.

- Да все они там на одно лицо – пендосское, – ржёт Влад. – А ты чё, как сюда? Какими судьбами?

– Я теперь дома. Свалил оттуда, – буднично пожимаю плечами.

– Вот это тема! Надо своим рассказать – охренеют! Ты ж на вписку пойдёшь?

– Если позовут.

– О чём базар, братан! Считай, что ты уже там. Только через забор перелезть нужно. Мои на Сейшелах, меня не взяли из-за моего плохого поведения. Ну им же хуже! – чешет рыжую башку Влад. А после серьезнеет:

– Я уж думал, батя у тебя совсем озверел после того случая…

Морщусь:

– Забей, – не хочу вспоминать то дерьмо.

– Понял, не дурак. Сегодня вечером приходи кароч. Девочек сочных позову, бар уже наполнен… Всё как ты любишь!

С улыбкой киваю ему, и он сваливает.

Да-а-а, сколько мы с ним телок в своё время перетрахали… Пора вспомнить былые деньки.

Докуриваю сигарету и лёгким шагом направляюсь обратно в дом. Там меня ждёт Агата, маленькая девочка-ромашка, которую я люблю больше всех на свете.

***

Агата

Когда Глеб возвращается, лицо у него хитрое-хитрое, и даже овсянка, сунутая мной ему под нос, не портит его настроения.

– Ты чего это? – подозрительно прищуриваюсь я. – Накосячил уже где-то?

– Обижа-а-аешь! Влада… ну то есть Витьку, соседа нашего увидел. На вечеринку зовёт. Пойдёшь со мной?

– Нет. Мне учиться надо. И тебе, кстати, тоже!

– Не надоело быть такой правильной?

– Не надоело! Лучше скажи мне, чем девушку обидел?

– Какую?

– Ты уже успел забыть?! – закатываю глаза. – Ту, которая из спальни твоей выскочила!

– А-а-а… Она была недовольна тем, что я не запомнил её имя.

– Ну... Справедливо. Мне бы это тоже не понравилось.

– У меня плохая память на имена! Помню только твоё! – хитро улыбается Глеб. – И потом…Ты не понимаешь. Я не знакомлюсь, обычно со мной желают встретиться... Я изначально был в ней не слишком заинтересован.

– Но зачем тогда позвал к себе?

– Типичный вопрос правильной девочки, – хмыкает Глеб. – Какой же парень откажется от секса, если его так явно предлагают?

Задумчиво смотрю на него, а его лицо медленно вытягивается:

– Погоди. Хочешь сказать, ты кому-то предлагала?.. – в его голосе проскальзывают угрожающие нотки.

– Нет, ты что! – испуганно вскидываюсь я. – Как можно!

Глеб ухмыляется шальной улыбкой, трепет меня по голове и мягко произносит:

– Моя девочка.

В его голосе явно звучит удовлетворение.

Сбрасываю руку. Никогда мне не понять брата, который меняет девчонок как перчатки. Он такой ветреный и несерьёзный, что глядя на него, я невольно задаюсь вопросом – а появится ли в жизни Глеба когда-нибудь та самая, ради которой можно горы свернуть?

Очень в этом сомневаюсь. У него в голове девчонки, мотоциклы и алкоголь. Вряд ли когда-нибудь это изменится…

Доев злополучную кашу, Глеб с кислой миной уходит к себе в комнату. Наверняка о себе даёт знать похмелье, ведь вернувшись вчера домой, он надрался до синих чертей. Когда вот только успел домой девушку привести и где её взял – для меня остаётся загадкой, потому что после встречи с ним мне пришлось уехать в университет.

Только Глеб уходит, и я могу вздохнуть свободно. Не знаю почему, но когда он рядом, чувствую себя стесненно. Всё делаю с оглядкой. Наверное потому, что он кажется мне совсем взрослым, не таким, каким был раньше. Я по сравнению с Глебом – малявка, которая и жизни-то не знает.

«Грустно конечно...» – вздыхаю, ставя посуду в раковину.

Несмотря на то, что состояние Джумбергов позволяет содержать экономку и горничных, отец от них отказался, чтобы приучить нас с Глебом к самостоятельности. Вот только толк от этого, если я за сводным братом посуду мою?! Он хоть и взрослый, но порой ведёт себя как дурной разгильдяй.