— Ничего я ей не рванул.
— Так давай я первым пойду. Такая малышка сладкая.
— Нет!
— Тимур, не томи! Ты сюда ехал — трахаться хотел, сейчас корчишь из себя… Что с этой шлюхой не так? Месячные накатили?
— Нет.
— Что ты заладил: нет, нет! — Андрея разбирает смех. — У тебя такое лицо, будто в нашей ванной не шлюха, а травести с дрыном и яйцами засело. Тёлочка клёвая, явно за тройничок в зале ратовала.
Подхожу к окну и перекатываюсь с пяток на носки. Андрей снимает пиджак и кидает на диван.
— Дай хоть пощупаю, что там за чудо в перьях.
— Не вздумай трахнуть её! — роняю не оборачиваясь, но не выдержав иду следом и наблюдаю через приоткрытую дверь.
Глаша накрыла унитаз крышкой и сидит напуганная. Огромные зеленовато-карие глаза округляются, увидев, что Андрей расстёгивает ремень.
— Ты что с Тимуром сделала, лапа моя?
— Я? — она прижимает руки к груди.
— Ты! — расстёгиваёт ширинку. — Давай, обслужи меня по-быстрому и пойдём ещё потанцуем.
— Не надо, пожалуйста, — мотает головой Глаша и вскакивает с унитаза. Прижимается аппетитной попкой к раковине, боится мимо Андрея дальше проскользнуть. А дышит-то как! Разволновалась! И это он ещё не касался её!
— Что «не надо», малышка? — усаживает Андрей девчонку на тумбу и, задрав подол, втискивается между её ног. Чулочек нет, кожа гладкая как шёлк. Хватает тонкую руку и прижимает к своему болту. — Чувствуешь, как он тебя хочет?
Их губы слишком близко. У меня перехватывает дыхание. Малышка пытается уклониться, но он легко удерживает её затылок в ладони. Путается пальцами в тёмных шелковистых волосах, вдыхает аромат тягучего возбуждения Глаши, смешанного с неподдельным страхом. Андрей не такой щепетильный, как я, и ему нравится целоваться. Ведёт кончиком языка по пухлым губам. Просовывает язык в жаркий рот. Адская похоть дурманит мой разум. Представляю, что я сам ласкаю эту девственницу. Целую сладко до одури, Андрей уже трахает языком рот малышки.
Отпускает, чтобы снять штаны.
— Тимур! — вдруг вскрикивает она. Предохранители в моей башке сгорают.
— Да что за дурдом-то? — выдыхает Андрей.
Влетаю в ванную.
— Глаш, ты в порядке? — подхватываю девчонку под мышки и помогаю спуститься.
— Глаш? — Андрей застёгивает ширинку. — А полностью как? Глашара?
— Аглая, Глаша, — вытираю девчонке слёзы и с укором смотрю на друга. — Ну что ты как с голодного острова на неё набросился?
— Я? Так мы с тобой с одного острова, Тимур. Разве нет? Что тут, чёрт возьми, происходит?
— Успокойся, Андрюх. Девчонка первый раз. Реально.
— Ты девственница? — хватает Андрей её за плечо.
Глаша утыкается мне носом в грудь. Это так мило.
Андрей недовольно бросает:
— Ладно! Впереди три дня. Ещё растра…
Прикладываю палец к губам и глажу малышку по спине. Друга понимает меня с полувзгляда уже много лет. Девочка и правда вкусная. К чёрту профессионалок!
Андрей меняет тактику и добавляет в голос хрипотцы:
— Прости… Глаш. Думал, ты притворяешься, — касается губами её плеча.
Если девчонка играет, ей можно выступать на сцене.
— Пойдёмте отсюда, — целую Глашу. В номере усаживаю её на диван, Андрей подносит Глаше бокал шампанского. Садимся по обе стороны от неё и не сговариваясь кладём руки на острые коленки малышки.
4. Глава 4
Глаша
Стыдно-то как! Но к чувству стыда примешивается ноющее желание, стянувшее низ живота в тугой узел. Пялюсь на мужские руки, ласкающие мои колени, и поглядываю то, на Тимура, то на Андрея. Тот случай, когда вселенная перестаралась. Даже в самых смелых фантазиях я не представляла себя с двумя мужчинами одновременно. Мне хотелось любви, но чистой и нежной. Андрей целовал меня жадно, властно, грязно! Но если бы на его месте был Тимур… Да, мне хотелось бы, чтобы так целовал меня Тимур. Соски твердеют и грудь наливается, стоит вспомнить его ласки. До чёртиков хочется, чтобы Андрей ушёл и оставил нас вдвоём. Как же сладко Тимур ласкал моё тело, но отчего-то не захотел прикоснуться к губам. А я растаяла от его близости, как Снегурочка над костром.
