– Предлагаю пропустить по рюмашке, отметить твой прием на работу и окончание рабочей недели.
Карта Золотарева еще продолжала жечь кармашек Иры своим наличием, но вовсе не потому, что она боялась сорваться и потратить с нее хоть что-то. Она переживала о том, что может потерять ее. Мысль о том, что ее нужно было оставить на столе начальника пришла к ней только сейчас.
– Я не могу.
Ира подергала ремешок сумочки, чувствуя, что краска смущения залила грудь, шею и стала неуклонно подбираться к лицу. Она не привыкла быть хоть чем-то хуже других. На первом курсе универа устроилась на работу, чтобы иметь не только совсем не дешёвые правовые пособия, но и покупать особо понравившиеся шмотки, забегать с девчонками в кафе и ходить танцевать в клубы.
– У меня, – она оборвала себя на полуслове. – Сейчас, я не могу позволить себе это.
У нее была каждая копейка на счету и тратиться на выпивку в более, чем недешевом баре Ира не собиралась. Она ведь потом изведет себя думами о том, что можно было бы купить мелким на потраченные деньги.
– Да знаю я, – отмахнулась Елена Дмитриевна и потянула дверь в симпатичное заведение, от которого веяло мясом и дымком. – Я угощаю.
– Да мне и не до баров сейчас.
Елена Дмитриевна остановилась на пороге, оглянувшись на Иру и очень эффектно приподняла темную бровь.
– Мне домой надо, – пояснила Ира. – Там мелкие.
– Зашивалась на учебе, дома, а теперь и на работе. Как же ты расслабляешься, а, Назарова?
Ирка осталась перед прозрачной дверью, ведущей в один их самых необычных баров, что она видела – из него пахло не только выпивкой, но и вкусной едой, в нем было уютно, а еще был неон.
– В Питере у меня осталась подруга, – проговорила Ира, присаживаясь за барную стойку. – Раз в месяц мы обязательно выбирались куда-то, чтобы сбросить напряжение, выпить и потанцевать.
– Вот и у нас так заведено.
Ира пригубила содержимое фужера для мартини. Напиток внутри был розовым, с кружащимися в нем блестками, но почему-то пах шоколадом, щипал язык и оставлял послевкусие копченного бекона.
– У нас?
– Оглянись. За одним и столов наши ребята. Небось глазеют на нас?
Ира растянула губы в приветливой улыбке, но подниматься и подходить для того чтобы поздороваться не стала. Все те же самые курсы по психологии научили ее кое-какой мудрости.
«Ты не сперматозоид» – так начиналось одно из подобных занятий. – «Ты яйцеклетка, а что делает она? Она сидит и ждет!»
Все было очень смешно до тех пор пока они с Алькой не попробовали эту бредовую схему. Мужики не падали пачками, но подходили те самые адекватные.
– Смотрят, – ответила Ира, набирая сообщения малышне. – Почему мы не пошли к ним сразу?
– Потому что!
Ире было достаточно одного только взгляда на кадровичку, чтобы понять все и потому она озвучила одну из причин почему они за барной стойкой, а не в суровой мужской компании.
– Наверное, вы очень соскучились по девчачьей компании?
– Именно, – откликнулась женщина. – От своих подружек я давно отказалась.
– Почему?
– Борька мой, – сказала Елена Дмитриевна после минуты промедления, сжевав оливку, а после помурыжив-пожевав деревянную шпажку. – Внезапно стал завидным женихом и интересен для них больше, чем я сама.
– Стервы, – заключила Ира, допив остатки чудного коктейля. – Своих воспитывать не хотят, все подавай чужих.
– Точно!
Ира и Елена Дмитриевна были разными. У них было разное воспитание, отличающийся друг от друга опыт и цифры в паспорте, но было кое-что, что объединяло их. Это был не ВУЗ, который они закончили и город, в котором они выросли – это было то, что они были женщинами.
