С мужем Аси я знаком не был, девушка вообще не особо распространялась о себе. По документам он значился как самозанятый. Это и натолкнуло меня на мысль предложить деньги при нем, раз у Аси мозги поплыли после родов. Я искренне надеялся, что это не помешает ей переводить на переговорах, иначе проблема усугубится…
Автомобиль осторожно въехал во дворик роддома, и водитель поднял ручной тормоз. Я вышел и осмотрелся. То тут, то там стояли группки радостных людей, звучал смех, поздравления, разносился аромат цветов. Аси среди них я не заметил.
«Проблема» моя обнаружилась на лавочке у самого входа. Роняя слезы на старое детское одеяльце, в которое был бережно завернут ребенок, Ася невидяще смотрела перед собой. Что-то было в этом взгляде такое, что сердце на миг замерло, но я отмахнулся: чувства бизнесу лишь ржавчина. Стоит раз проявить, и можно ставить крест. Быстро приблизился к сотруднице.
— С вами все в порядке?
Она подняла голову и так же невидяще уставилась на меня. Через минуту покачала головой:
— Нет, не в порядке.
— Что-то с ребенком? — нахмурился я. — Вас не выписывают? Или ваш муж опаздывает?
Ну конечно! От радости «самозанятый» так «обмыл ножки», что проспал выписку жены. Ей выделили одеяльце и выставили. Родила — выходи. Конвейер душ.
Я присел рядом на скамейку.
— Мужчины иногда тоже опаздывают, — усмехнулся, вспомнив собственное утро. — Я подожду с вами.
— Не надо, — бесцветным голосом проговорила она и посмотрела более осмысленно. — Леонид Григорьевич, я бы хотела, чтобы вы ушли.
— А я хочу, чтобы вы помогли мне с японцами, — парировал я. — Пока наши желания не особо исполняются.
Она вдруг сгорбилась и расплакалась. Я опешил на миг: ненавижу, когда бабы начинают рыдать, сразу такое чувство, что где-то накосячил и даже не заметил. Мысли мечутся, ищешь, что же сделал не так. Но все это в прошлом. Сейчас все просто: я — босс, плачущая женщина — подчиненная слегка в неадеквате.
— Меня это тоже печалит, — бросил я и глянул на сотовый.
Валя не отвечала, значит, освободилось немного времени — в ремонт я заеду и заберу часы уже после работы. Сорок минут, оставшиеся до совещания, я могу прождать рядом с плачущей женщиной или же использовать более продуктивно.
Глянул на Асю. Поглаживая ребенка, она беззвучно шевелила губами. Словно в трансе… Может, им какие-то препараты дают в роддоме? Или это шутки природы? Ася, которую я знал, всегда была спокойной, рассудительной и сдержанной. Она никогда бы не позволила себе разрыдаться в моем присутствии. А я особой тактичностью не отличался. И не собирался тратить на это время.
С другой стороны, то, что я сейчас единственный рядом со слабой и расстроенной женщиной, — шанс повернуть все так, как надо мне. Одно дело — слова, но я давно уяснил, что женщинам, как собакам, нужно потрогать и обнюхать то, что им предлагают. Если я покажу Асе, на что готов ради ее участия в японском проекте, она не сумеет отказаться. Приняв решение, я подхватил сотрудницу под локоток и, заставив подняться, увлек за собой.
— Идемте.
— Куда? — насторожилась она.
— Будем исполнять мечты друг друга, — усмехнулся я, усаживая ее в машину.
— Ой, что это?! — еще сильнее испугалась Ася.
Я поднял глаза на Шолова.
— У твоей жены был похожий «восторг»?
Водитель скромно улыбнулся и, захлопнув дверцу, побежал к своему месту. Мотор взревел, и я откинулся на спинку сидения. Предупредив сообщением домработницу в своей городской, чаще всего пустующей квартире о гостье, я набрал адвоката.
