— Простите, — в пояс поклонился Миша и обратился ко мне: — Повелитель, еще что-нибудь желает?
— Твою душу, — хищно ухмыльнулся я. И пояснил: — Со мной едешь.
— Леонид Григорьевич! — взвыл Миша. — У меня стол завален…
— Знаю, — просматривая договор, отмахнулся я. — И это лишь десятая часть с моего стола. Думаешь, у меня есть свободное время? Чтобы через пять минут в машине!
— Слушаюсь, — снова поклонился адвокат и, пятясь к двери, добавил: — Только не отгрызайте мне голову.
— Не обещаю, — буркнул я и, когда дверь закрылась, тихо рассмеялся. — Шут гороховый. Но умный, подлец. Вундеркинд, выпускник с отличием. Любого прокурора за пояс заткнет. Пользуется тем, что никто худого прыщавого парня ни во что не ставит…
— Все это интересно, — ворчливо перебил меня дядя Дима, — но мне бы хотелось посмотреть на ребеночка.
— А мне на его маму, — складывая листы договора в папку, едва слышно ответил я. — Как она подпишет это. Потом можно и не видеть. Смотреть там особо не на что. — Набрал
водителя: — Шолов, мы спускаемся. — Поднял глаза на доктора: — Спасибо за терпение, Дмитрий Деомарович. Сожалею, что пришлось ждать.
— Это было очень занимательно, — поднимаясь с кожаного диванчика, ответил врач. — Столько интересного о тебе услышал! Только вот загадка, почему тебя подчиненные прозвали «Горыныч»? Ни трех голов, ни огненной пасти. Хвоста, и того нет. Как же так?
— Это как в школе. — Я вышел из кабинета и многозначительно посмотрел на зардевшуюся секретаршу. — Прозвище созвучно с именем или фамилией… Кстати, а кто вам сообщил эту интересную информацию? Мне как раз завтра премиальный фонд распределять…
Дина умоляюще посмотрела на седого доктора, едва ладошки вместе не сложила. Словно я и так не догадаюсь, с кем дядя Дима мог задушевные беседы вести, пока мне пришлось сорваться с места, чтобы выгрызть в администрации уплывающий из рук тендер.
Спустившись к выходу, я полной грудью вдохнул прохладный воздух вечера и пробормотал:
— Как быстро стемнело…
— Немудрено, ведь уже почти девять, — отозвался дядя Дима. — Ох, Леванид, совсем ты не бережешь себя. Твоя мама смотрит с небес и грустит…
— Садитесь, Дмитрий Деомарович, — перебил я врача. Открыл дверцу и предупредил: — По пути заедем в магазин.
Днем я приказал Дине выбрать какие-нибудь подарки для Аси, оплатить, но оставить для самовывоза. Не хватало мне в офисе женского бума из-за детских игрушек! Соберутся, будут обсуждать, и дела встанут.
Пока Шолов втискивал на переднее сидение огромный хрустящий пакет с логотипом, я чертыхнулся и набрал жену. С кем-то болтает. Ну, значит, не скучает и не обижается, что снова опоздал на ужин. Проверил сообщения: снова забыла мне скинуть адрес мастерской. Завтра надо вместе с ней заехать туда и забрать мои «Ланги». На переговорах я должен быть в них.
Дверь я открыл своим ключом и, поднявшись на большом просторном лифте с новеньким диванчиком, показал дорогу Дмитрию Деомаровичу.
— Добрый вечер! — пророкотал доктор.
Он заглянул на кухоньку, что отдельным блоком выделялась в просторной комнате.
Я же, не теряя время, прошел к лестнице и посмотрел наверх.
— Зинаида!
Тишина была ответом. И вмиг грудь сковало льдом, стало трудно дышать. Сожаления прошлого атаковали каждый раз, как переступал порог квартиры, которую купил, чтобы с Валей растить здесь наших детей.
Почему не продал? Давно пора избавиться от недвижимости, что давила несбывшимися надеждами. Но… Я так много вложил сил и энергии. Выбрал новый дом недалеко от офиса, рядом с которым была и школа, и садик, и яркая огороженная игровая площадка. Идеальное место для городской семьи.
