12. Глава 11
Стас
Вернувшись со встречи, я обнаруживаю милейшую картину: Маря с Аришей сидят в обнимку на диване и смотрят мультик по телевизору, причем по их сосредоточенным лицам видно, что происходящее на экране интересно обеим. Я застываю на пороге, с нежностью наблюдая за своими любимыми девочками, пока Мариша не замечает меня и не вздрагивает.
- Станислав Сергеевич, вы вернулись…
- Па! - тут же радостно кричит дочка, протягивая ко мне крошечные ручки.
Подхожу к ним и наклоняюсь, чтобы взять малышку. При этом соприкасаюсь щекой с виском Мари и втягиваю в себя аромат ее волос. Как же все-таки она пахнет! Восхитительно, одуряюще. Я готов купаться в этом запахе, в нежности ее кожи, каждый день своей жизни. Вот каково это – встретить, наконец, свою единственную. Эти чувства не идут ни в какое сравнение с влюбленностью в Регину или чувствами к моим бывшим. В Марише меня восхищает абсолютно все. Я едва держу себя в руках в ее присутствии.
- Вы уже ужинали? - спрашиваю, садясь рядом и устраивая ребенка на своих коленях.
К моему удовлетворению, моя ассистентка не отодвигается, хотя и чувствует себя явно неловко от такой близости.
- Ужин скоро принесут, я сделала заказ в номер, - говорит она. - Но я накормила Аришку фруктовым пюре сразу после пробуждения. Смесь Люба ей дает обычно перед сном ночью, так что я подумала, что можно перекусить на ужин еще и супом.
- Мой пирожочек никогда не отказывается от еды, да? - улыбаюсь я, целуя дочь в пухлую щечку.
Она озорно ухмыляется, как маленький чертенок, и тычет пальцами в мой подбородок, заросший щетиной.
- Папочка колется, малыш?
Ариша обожает трепать меня за щеки, когда я колючий, к чему и приступает немедленно, то хлопая по моей коже ладошками, то просто теребя ее пальцами. Маря смотрит на ее проделки с нежной улыбкой без капельки фальши, что не может не действовать на меня, ведь эти эмоции направлены на мою дочь.
Скоро прибывает их ужин и я велю Маре спокойно есть свою рыбу, а то она порывается первой накормить Аришу.
- Да ладно тебе, Марина, доверь мне накормить своего ребенка! - подшучиваю над ней. - Клянусь, я уже делал это раньше! Как видишь, Аришка до сих пор жива и здорова.
Мариша очаровательно краснеет, а потом садится за стол и приступает к еде. Я же усаживаю дочку в детский стульчик и надев слюнявчик, пытаюсь максимально аккуратно накормить ее овощным супчиком, что не слишком удается, потому что после первых жадных глотков, она запускает в тарелку ручку прежде, чем я успеваю ее перехватить.
- Нельзя, Арина! - строго говорю ей. - Что мы говорили о поведении за едой?
У нее тут же трогательно дрожит нижняя губка, а большие голубые глазки наполняются слезами. Малышка издает обиженный рев и я сразу же таю, как лед на солнце. Тряпка, одним словом. Вот и воспитывай дочку в строгости!
Подхватываю ее на руки, и наплевав на грязный слюнявчик и платье под ним, прижимаю к своей груди.
- Ну, все-все. Не плачь, малыш, - воркую над ней, покачивая из стороны в сторону. - Не злись на папу, ладно? Ты же должна понимать, что так делать нельзя. Ты же у меня уже большая девочка. Тетю Любу, значит, слушаешься, а с папочкой хулиганишь? Так не пойдет, Ариша. Ну, все, перестань. Не плачь, пирожочек!
Она постепенно успокаивается, глядя на меня с обидой на покрасневшем личике, которое я беспорядочно осыпаю поцелуями, пока дочка не начинает смеяться и извиваться у меня на руках.
