Мой друг – маг. Ключи от Необъяснимого в руках каждого - страница 11

– А вот чудесный заголовочек даёт Серебрякова: «Служба спасения двадцать лет спешит на помощь».

Шеф делает паузу и с высоты своего роста окидывает мрачным взглядом журналистов. Мы замираем: ну да, у них дата…

– То есть, люди их ждут, а они двадцать лет изо всех сил спешат, прежде чем придут на помощь. Так получается?

– Не сообразила, что двусмысленно получается! – рапортует Серебрякова. – В следующий раз буду внимательнее!

Но Шефа с толку не собьёшь.

– Серебрякова у нас вообще большой мастер двусмысленности, – сообщает он. – Вот её материал по профилактике гриппа. Она приводит слова своего собеседника: «Я, девоньки, за свой век похоронил уже четырех бабушек. А сам вируса не боюсь!» Получается, все бабули у него померли от гриппа? Очень оптимистично!

– Теперь ты, Эля, – поворачивается босс ко мне внушительным фасадом. – Скажи, что за новая должность появилась у нас в городе: заместитель драмтеатра?

– Я слово «директора» пропустила. Надо было написать: заместитель директора театра, – шепчу я.

– А я уж было подумал, что Николай Иванович теперь заменил собой весь театр! – язвит Главный. – Вы что, не перечитываете материалы после того, как написали? Раздутое самомнение не позволяет? Чукча – не читатель, чукча – писатель?! Причём все великие писатели, куда там Чехову с Гоголем!

Ежу понятно, что все упомянутые пролетели мимо месячной премии. Список авторов с перечнем позорных ошибок будет вывешен на всеобщее обозрение на доске объявлений. Вскоре появится приказ о лишении премии «за допущенный непрофессионализм» или ещё что-нибудь в этом роде. Хотя все «перлы» были выловлены на допечатном периоде корректорами – и в газету попасть не успели. Для чего тогда существует корректорский отдел, если не для того, чтобы вылавливать «блох», которые пропустили забегавшиеся и замороченные журналисты? Вопрос, конечно, риторический.

Планёрка близится к завершению. Звучат последние аккорды нашего фронтмена:

– И ещё раз напоминаю: если у журналиста отключён телефон, то это профессиональное преступление. Я обращаюсь не только к отделу новостей, а ко всем, кто здесь считает себя журналистом. Свободны!

Третье занятие с Михайловым тоже началось с вхождения в состояние измененного сознания. На меня опять не действовали привычные техники релаксации.

– Потренируйся сама, – сказал Гриша.

Итак, техника. Закрываю глаза, вхожу в ИС с помощью замедленного вдоха-выдоха. На выдохе говорю: «Ясновидение». «Образ» (вижу человека в полный рост). Поворачиваю его против часовой стрелки: «Аура».

Потом смотрю фотографии людей, «считываю» состояние их внутренних органов, чтобы узнать про возможные заболевания. С двумя подростками у меня выходит так-сяк. Беру фото женщины, но её ауру я вижу нечётко. Ладно, возьму снимок с изображением двоих мужчин. Нет, вообще ничего не вижу. Отказ.

Возвращаюсь к снимку подростка, сидящего на корточках у стены. Начинаю просмотр сверху.

– Мозг у него действует как-то не быстро, притормаживает, хотя он здоров.

– Рэпер, – уточняет Гриша, витая в своих мыслях.

Ладно. Посмотрю сердце и сосуды – их смотреть интереснее.

– С сердцем всё в порядке. Гриша, а почки я вижу просто, как кружочки на картинке. Почему?

– Поворачивай мысленно его спиной, чтобы лучше увидеть почки, – советует Григорий.

Потренируюсь делать так, хотя мне проще не поворачивать человека, а просто считывать информацию. Получать знание.