А потом он резко останавливается. Я падаю на кровать, обессиленная, и снова понимаю что-то не так.
Но что?
– Всё, ты можешь идти, – слышу за спиной.
Я повернулась, глянула. Он встал и пошел куда-то. В проёме он обернулся и сказал:
– Когда выйду из душа, тебя тут не должно быть?
– Что?
– Ты хорошо меня слышала, – сказал он и скрылся за дверью.
Я медленно села на кровати.
Униженная, оскорблённая. Не поняла, что сейчас произошло. Ни нежности, ни поцелуя, ни слова…
Мне было хорошо, или плохо? Скорее хорошо, но тогда почему всё так?
Да потому что… я пришла сюда сама, меня никто не звал… о чём теперь можно говорить. Мной воспользовались и сказали уйти.
Наконец, во мне заговорила гордость, или что-то в этом роде.
Быстро я натянула на себя разодранное платье, куртку, надела туфель, который упал с ноги и пошла из этой квартиры.
На улице я немного постояла у подъезда. Не потому что ждала, а потому что нужно было вдохнуть свежего воздуха, вернуться в реальность и начать соображать.
Вечер накрыл безветренной тишиной, звёздным небом и желанием любви, но не такой, которая у меня сейчас произошла.
Я постояла немного, посмотрела на звезды и пошла. Куда? Не домой, в другую сторону. Хотела просто пройти по улице, подумать, осознать и представить. Хотела остаться здесь, среди окутывающей спокойствием ночи, ощутить её бодрящую прохладу и понять. Разобраться.
Но всё что приходило в виде мыслей это осознание унижения, ненужности, и своей навязчивости этому мужчине. Он отбросил меня как ненужную тряпку, вытерся мной и отбросил. Неужели непонятно.
Я шла, потом останавливалась, смотрела по сторонам. Снова шла. И только когда почувствовала, что зашла очень далеко, решила вернуться.
Два дня я работала как сомнамбула, задумчивая, отстраненная. Снежка пыталась прорваться в мои мысли, но не получалось и она обидчиво отворачивалась. Злилась оттого что я ничего не хочу рассказывать.
А что я могу ей рассказать? Как сама пошла к нему и как он почти изнасиловал меня. Это рассказать?
Но чем дальше шло время, тем больше зрело во мне совершенно возмутительное желание. Не моё, чужое, откуда-то изнутри меня. Требовательное, живое.
Это желание – вернуться туда снова.
Возможно, это со мной что-то не так, а не с ним. Потому что я испытываю навязчивую потребность пойти снова к нему в квартиру. И даже снова всё повторить. Увидеть холодный взгляд, почувствовать требование рук, силу его мышц. Грубость и унижение. Тело почувствовать на своём теле. И даже его требовательные и грубые движения необходимы мне.
Зачем мне это, разве я хочу?
Но его образ, его лицо и сильное тело, не так просто забыть. Пытаюсь, но не могу. То что заполнило мой разум раньше, не разбилось, а только лишь закрепилось от настойчивых действий Селима. Только заставило ещё больше хотеть, узнавать и разгадывать странную чувственную загадку.
Почему так? Не знаю.
Влияние того вечера настолько сильно, что больше ни о чем не могу думать только о нём.
На третий день вечером, я сказала маме, что иду на свидание.
Я не одевалась как на свидание, поэтому удивлённый взгляд мамы прошелся по одежде и лицу. Я почти не накрашена, в простом платье и туфлях лодочках. Но думаю, мой взгляд всё равно доказывал, что я иду встретиться с кем-то. Поэтому мама загадочно хмыкнула и вопросов не задавала.
Свидание, так свидание.
Я вышла из подъезда. Свежее дыхание ветра обдало грудь. Пошевелило ткань юбки, разметало по плечам волосы.
