Далее мы идем по темным переулкам в тишине, слушая лишь ночной Сиэтл, который по пятницам не спит. Чувствую прохладный ветер на лице, который способен отрезвлять, если в тебе лишь пару коктейлей, но во мне все пять – ну, или сколько там? Темнота тоже может дать пару пощечин, спрятав в мрачных закоулках что-то страшное. Она уж точно ничего не боится. Темнота хранит в себе много тайн, и даже свет не в силах раскрыть их. Но мне не страшно, если в кустах кто-то есть, потому что со мной Алекс, которому я начинаю доверять, словно знаю того всю сознательную жизнь. Хотя да, знаю, но не совсем сознательную. Ну и что с того? Впервые я решаюсь довериться чувствам и сердцу – так может, это, наконец, правильно?
По крайней мере, именно Алекс сейчас тащится за мной вдоль незнакомых улиц знакомого города, держа меня за руку, чтобы я не упала. Именно он поддерживает меня в прямом и переносном смысле, жалея меня и мое состояние. Но я ни о чем не жалею – расслабиться в пятницу это долг чести.
– Может, все-таки на такси? – вдруг спрашивает Алекс, когда мы останавливаемся у парка, который я узнаю.
– Ты чего? Совсем чуть-чуть ведь осталось! – восклицаю я, ткнув пальцем куда-то вперед, тщетно надеясь, что в той стороне мой дом.
Алекс вздыхает, сильнее прижимает меня и ведет дальше, пока я пытаюсь рассмотреть таблицу на доме, чтобы понять, какая эта улица. Но приятный воздух заставляет расслабиться, отчего я не могу даже сфокусировать взгляд.
– Слушай, – начинаю я, почувствовав прилив сил для разговора, – а ты, вообще, пьешь?
Алекс усмехается. Снова.
– Конечно, пью, Венера. Я живу как человек. Хотя да, пил я в последний раз лет десять назад… Но я даже сплю, представляешь?
Я чуть поднимаю голову, чтобы взглянуть в глаза земному хранителю. Даже пьяная вижу, как они красиво сверкают и играют красками природы.
– И как тебе?.. Ну, жить как человек?
Мужчина задумывается, словно он несколько веков размышлял над этим. И вправду, если бы меня спросили о таком, вряд ли бы я смогла дать быстрый ответ. Жизнь человека непроста – очень непроста, чтобы рассказать про нее так просто. Но все же я в ожидании смотрю на Алекса, на его родинку и темные волосы.
– Сложный вопрос даже для хранителя… Человеческая жизнь очень интересна. Это как игра, в которой ты можешь делать все, что пожелаешь. Человеческая жизнь непредсказуема, чем манит себя еще больше. На Земле есть все – боль, счастье, удовольствие, страх. И все из этого, ты не представляешь насколько, интересно! Для нас, хранителей, это даже в воображении сложно представить, а тут… Тут все чувствуешь, – как-то по-особому улыбается Алекс. Словно самой счастливой улыбкой на свете. – И люди тоже интересные. Все разные – абсолютно разные. Кто-то любит, ненавидит или забывает. У всех есть чувства – и они тоже разные, Венера. Это нереально – жить на Земле. Вы, земные души, не цените это, потому что для вас это обыденно. И я понимаю вас… И порой люди странные. Например, как день может быть длинным, если он всегда одинаковый? – смеется Алекс, а я подхватываю его, вспоминая, как говорила это почти каждый день в подростковом возрасте. Может, именно поэтому он запомнил эту фразу? – Люблю эту планету. Жаль, я не помню свои земные жизни.
– Что, ты не помнишь? – удивляюсь я. Хотя мне до сих пор не совсем понятно, как становятся хранителями и кто они в прошлом.
