Мне почему-то хотелось улыбнуться — такое хорошее настроение было, хотя я понимала, что сейчас большой огненный дракон в лице мамы настигнет бедного несчастного орленка, чтобы задать ему хорошую трепку или съесть.
— Пришла? — не слишком любезно поинтересовались у меня.
— Пришла. Привет, — включила я в прихожей свет. Мама, увидев меня, ахнула и уперла руки в боки.
— Что за вид, Мария? Ты почему вся мокрая? Под дождем, что ли, бегала? Да ты с ума сошла!
— Случайно попала под дождь. Мам, все в порядке, — неуверенно улыбнулась я и принялась разуваться. Хорошо, что она меня в другой кофте не видела, насквозь промокшей!
— В порядке? Немедленно переодевайся! И чай горячий выпить не забудь, с медом, чтобы не простудиться. Ты где была так долго, красавица моя?
— В библиотеке. Я же говорила, что туда иду, — вместо того чтобы состроить смиренное выражение лица, я вдруг опять беспричинно улыбнулась, глядя в пол, а потом, испугавшись, прикрыла губы кулаком. Как же на душе хорошо!
— В библиотеке? — подозрительно спросила мама.
— Да, сидела там допоздна. Готовилась... к зачету, — почти пропела я. До сих пор это странное легкое пьянящее головокружение! Такое приятное, как поцелуи под дождем.
— Допоздна? Что ты мне лапшу на уши вешаешь. Библиотека по субботам до семи часов работает! — разоралась на меня мама тут же. Ох, и зла же она на меня была! Я бы на ее месте тоже злилась. Кому приятно, когда так нагло обманывают? — Это в какой такой библиотеке ты сидела? В ирреальной, из другого измерения?
Это она моих фэнтези-книг начиталась, вот и говорит так. У нас все книжки — на двоих, папа с Федькой только смеются. Один вообще почти не читает, второй только научную фантастику.
— Да там ночное отделение есть, — пробормотала я. — Чтобы за деньги ночью заниматься.
— Да ты что! Какая библиотека прогрессивная стала. — Меня таки окатило волной родительского гнева, смешанного с беспокойством. — Я ей звоню-звоню, а она трубку не берет! — У меня звонок был отключен, — виновато сказала я. — Прости.
— Маша, — сердито посмотрела на меня мама, которая явно была не в духе — в очень большом «не в духе», который плавно перерастал в «драконизм» — профессиональную болезнь многих мам, беспокоящихся о своих непутевых отпрысках. — Немедленно отвечай, где и с кем ты была.
— Мам, в библиотеке, в ночном отделении, потом, правда, одногруппницу встретила, мы с ней немного погуляли и под дождь попали. А с телефоном так получилось глупо...
— Да у тебя все по жизни глупо да нечаянно получается! У твоего отца такие проблемы, у нас кадровые перестановки, у Федора скоро свадьба, все стоят на ушах, а ты делаешь, что хочешь, и в ус не дуешь! — еще больше завелась мама. Ага, я, видимо, стала катализатором ее плохого настроения.
— А где, кстати, папа? — попробовала я перевести разговор. Но я не манипулятор Смерчинский — у меня этого не получилось.
— У него срочный оперативный выезд. И не заговаривай мне зубы. Ну-ка, ну-ка, неужели ты связалась с плохой компанией? Или?..
— Ты что, мама! — округлила я глаза. — Какая плохая компания? Я же говорю, одногруппницу встретила!
— Ну да, новая компания тебя не испортит. Это сделаешь ты. И переоденься уже, наконец, не стой в мокром.
Я покорно прошествовала в свою комнату и облачилась в домашнее. Состояние легкого полета меня так и не покидало. Однако когда я вышла из своей комнаты, чтобы помыть руки, вновь была атакована.
