Мне хватает. Острое желание проверить, так ли выглядит ее грудь на самом деле, какой я только что ее вспомнил, лишает меня способности трезво смотреть на вещи. И свою супругу в частности.
И она не шевелится, хотя мы только что очень ярко выясняли отношения, но… Неужели тоже вспомнила?! Бывает же такое, когда у людей мысли сходятся. Не хочет она разводиться, показуха это все. Вон, даже Сережку-пожарного придумала. Похвально.
— Эй, командир воздушного судна, у тебя что, авиагоризонт завис? — щелкает пальцами перед моим лицом Ирина. — Следуйте с курсом ноль двадцать, набирайте эшелон двадцать!
Улыбаюсь, удивившись.
— Откуда ты это знаешь?
Вместо прямого ответа:
— Всем бортам, по зоне замаскированные грозы с градом, верхняя граница до эшелона четыреста.
Смеюсь.
— Любишь ролики пилотов-блогеров?
— Угу. Но это было раньше. Теперь у меня другие интересы. Пожарный блогер по состоянию души снимает чрезвычайные происшествия без вреда для службы. Очень интересно.
Кривлюсь. Смотрю на нее, будто глотнул скисшего молока. Но не сдаюсь.
Гонит она! Как пить дать гонит! На слабо меня берет.
Тем временем счет уже оплачен, и пора бы покинуть ресторан, но мы застряли в проходе между столиками и продолжаем общаться.
— Зачем нам вместе идти на корпоратив? — щурит глаза, стараясь выудить правду, прям маленькая хорошенькая шпионка, не меньше.
— Потому что я хочу познакомить тебя с друзьями.
— Опять ты врешь.
— Да не вру я. Не вру.
— А лотерея?
— И лотерея правда. — Скрещиваю пальцы за спиной.
Я попаду в ад. Меня сожгут на самом большом костре из имеющихся. Но все это ради дела, то есть неба.
В этот момент к нам подходит официантка и, стараясь отодвинуть нас с прохода, любезно улыбается. Она явно не понимает, почему мы расплатились, но никак не освободим помещение. А что я могу поделать, если у меня тут самые сложные отношения за все тридцать с лишним лет моей жизни нарисовались?
— Может быть, вы снова сядете за столик и закажете что-то еще?
— Нет, мы сейчас договорим и уйдем. — Беру Иру под руку, веду к выходу. — Просто если уж так вышло, что у нас будет малыш и мы все равно женаты, то не стоит нам вставать на тропу войны. Уж лучше как-то попытаться найти общий язык.
— А как же Сережа?!
— Ну хватит уже. Я только успокоился. Пойдем. Корпоратив будет третьего числа. Мы должны поддерживать связь и побольше узнать друг о друге. У меня запланировано еще два вылета, так что надо обменяться телефонами и правильно распределить время.
— Я очень рада за тебя, Илья, но Сереже не понравится, если я буду при нем переписываться с каким-то мужчиной. Нехорошо это. Подло. Наш брак недоразумение. А если я начну узнавать тебя за его спиной, то это уже совсем другая история.
— Ира! Не беси меня.
Она смеется, я же конвоирую ее к двери. Этот ресторан какой-то бесконечный.
— Мне иногда кажется, что ты плохо понимаешь слова, Илья Беляев. Может, у тебя что-то со слухом? Но по идее тогда бы тебя не допустили к полетам. У вас ведь строгий отбор по здоровью. Значит, ты слышишь хорошо, или слух не проверяют? — Она вдруг и начинает орать, да так громко, что мне становится стыдно перед посетителями: — Я говорю, что встретила человека, которому не понравится, если мы станем общаться! Увидимся через месяц в суде, и ладно!
Обычно так в поликлинике с пенсионерами разговаривают. Все вожделение улетучивается, как дым потухшего пожара. Хотя в данную минуту такое сравнение совершенно неуместно и ужасно нервирует.
