Телефон оповестил о входящем сообщении, это был Юрковский. Он прислал мне адрес Елены, будто я его не знал. Отложил аппарат в сторону, с недовольством вставая из-за стола. Меня передергивало от одной только мысли, что придется ехать к ней и общаться. Если все так, как говорит Альберт, то подобный проект добавит нам рекламы, к нему домой приезжают важные люди. Не договорюсь, строительством займется другая компания, лишимся рекламы и постоянного клиента. Так рисковать я не мог. Встречаться с Еленой я тоже не хотел.
Я наступил себе на горло, женился, как она давно мечтала, а Елена меня при всех гостях… Как же мне тогда хотелось вырвать ей язык. Мать никогда и сотой доли себе не позволяла так с отцом или со мной разговаривать, а тут какая-то мелкая пигалица и при всех.
Но больше всего меня добила ее месть. Елене мало было того, что она опозорила нашу семью перед людьми, оскорбляя меня и моих родителей. Мало того, что нам пришлось, несмотря на унижение, приносить ей свои извинения на публике, так она напоследок украла из компании проекты и продала их нашим конкурентам. Только половина, была спроектирована ей, остальные - работа других архитекторов. Не говорю уже о том, что пока Елена работала в нашей компании, все ее проекты принадлежали нам. Мерзавка лишила нас прибыли.
Отец отговорил меня от открытого расследования, напомнил о ее покровителе, который развалит все дело. Мы не стали раздувать скандал, не желая портить репутацию своей компании, но в душе я пожелал Елене никогда не попадаться мне на глаза. И вот, спустя четыре года, она вновь врывается в мою жизнь.
Увидев ее в кабинете Юрковского, потерял дар речи. Она совсем не изменилась за эти годы, все такая же красивая, стройная, грациозная. Только ее белокурые волосы стали немного короче и глаза потускнели. Вместо голубого неба, в них были серые тучи. Что-то изменилось в ее взгляде.
Елена заметила меня, и ее глаза наполнились ненавистью, я мгновенно вспомнил день нашей несостоявшейся свадьбы, а затем ее поступок. Злость моментально затопила каждую клетку моего тела. Только присутствие семьи Юрковских остановило меня от того, чтобы не придушить Колпину в туже минуту.
Наступив на горло своим принципам, я поехал к Елене, на кону стояло слишком много. Дома никого не оказалось, я даже выдохнул с облегчением. Но идя к своему автомобилю, я услышал знакомый голос. Немецкая речь не оставляла сомнений, что Елена где-то поблизости. Покрутив по сторонам головой, я нашел ее у соседнего дома. Подойдя к Колпиной, прерывать ее разговор не стал. Меня удивило, что кто-то повысил девчонку. Представил, как баба управляет отделом мужиков и передернул плечами. Этой я бы и метлу во дворе своей компании не доверил, воровкам не место среди нормальных людей.
Я с трудом сдерживался, выслушивая ее фальшивую речь в мой адрес. Спасительница, твою за ногу. Ни дать ни взять. Она разрушила нашу семью, влезла в жизнь Юрковских, сговорилась с его женой и путем шантажа, навязала ему свой проект, а сейчас задирает нос и строит из себя невинность.
Когда Елена сказала, что я причинил ей сильную боль, на секунду растерялся, увидев в ее глазах подступающие слезы, что-то кольнуло в груди. Чего я такого мог сделать? Елена отвела взгляд, и я понял, что это просто актерская игра. Что она знает о боли? Она не проходила через предательство близкого человека. Все, что она могла испытать, это боль от сломанного ногтя.
