Горд учтиво кивнул и поднялся из-за стола, собираясь стать невидимым.
– Прошу, выпей чаю, – умоляюще посмотрела на него Даша. – Или, может быть, хочешь поесть?..
Ему стало ясно, что ей не хочется, чтобы он уходил. И Горд… остался. Разве мог он отказать, когда она так трепетно смотрела на него? А ведь Даша была вправе и приказать: пока плата, обозначенная магией, не поступила, девушка вполне могла требовать за задержку что-нибудь сверх оговоренного. Но она ни единым жестом не дала понять, что считает Горда обязанным себе.
Он с удовольствием воспользовался предоставленным шансом, чтобы узнать у Даши, из какого она мира. Когда решив, что через Горда сможет узнать этот мир, девушка поняла, что её иномирство для него не секрет, сдалась и предложила сыграть в игру: она отвечает на его вопрос, а он взамен — на её. Какая-никакая память мага ещё была жива в его сознании, и Горд согласился.
Они проболтали очень долго, свечной огарок почти догорел. Горд с удивлением слушал о мире, в котором совсем нет магии, но при этом железные машины летают по небу и едут сами по земле без лошадей. Ему стало ясно, почему Дашу так тревожила необходимая зависимость от мужчины: в её мире женщины вольны сами выбирать судьбу, и если они желали жить без мужа, вполне могли обеспечить себя и даже рождённых вне брака детей, никто не корил их за подобный выбор.
Девушку весьма опечалил тот факт, что и в ближайших королевствах такой же уклад, что и в этом: у женщины должен быть муж. Или опекун.
– И почему я не переродилась мужчиной?! – в сердцах воскликнула она. – Мало того, что денег ни монеты, так ещё и это!
Крохотная мысль зародилась в сознании Горда, но он не стал обращать на неё внимания: столько всего требовало тщательнейшего обдумывания, что у него голова шла кругом!
Заметив, что девушка устала, сонно хлопает глазами и разве носом не клюёт, Горд простился и исчез. А дождавшись, когда Даша легла в кровать и задышала размеренно, выскользнул из дома бесплотной тенью и стремительно полетел со двора, пока не наступило утро.
* * *
Сперва тяжёлый, мрачный сон сменился каким-то лёгким, но Даша ни первый, ни второй не запомнила, расслабленно вынырнув в зыбкую дрёму, приятно обволакивающую её ощущением спокойствия, уюта и защищённости. Когда движение повторилось, она испуганно распахнула глаза, но тут же, одёрнув себя, что это точно не Дьюк, смежила обратно веки.
Горд крепче обнял её, вжав в себя, и Даша завозилась, ощутив, что в ней зародился огонёк желания. Ещё чуть-чуть — и длинную ночную сорочку, сбившуюся комом между ног, можно будет выжимать.
– Горд… – тихо позвала она, и её голос прозвучал предательски хрипло.
– М-м? – проурчал он, почти касаясь губами нежной кожи на шее под её ухом.
– Ты опять в моей постели, – попыталась наигранно проворчать, чтобы это прозвучало недовольно, но от колотившегося в груди сердца ей не хватило воздуха, и получилось какое-то пошлое придыхание на грани стона.
– Угу. Спи, – невозмутимо откликнулся Горд, крепче сжав и уткнувшись носом ей в затылок.
Даша чуть не застонала, когда его по-мужски сильная ладонь стиснула ставшую чувствительной грудь со сжавшимся в болезненный комочек навершием. Девушке потребовалась пара секунд, чтобы взять себя в руки: это не то, что ей кажется! Горд, скорее всего, даже не понимает, как на неё влияет. Вроде бы, если ей правильно помнилось, домовые не размножаются как люди.
