У меня что, склонность к мазохизму, а?
– Ну, Зоя, вот тебя плющит, – подумала я. Конечно, меня сложно было не понять. Редкие попадавшиеся на моем пути мужчины, а было их, вот по пальцам можно пересчитать. И вы правильно подумали. Да, именно по пальцам одной руки.
Так вот, эти мужчины, конечно и рядом не стояли с моим родным глюком.
Мамочки… Да я уж как в известном анекдоте мгновенно нафантазировала счастливую семью с тремя детишками, у которых ушки будут непременно остренькими.
– Зоя, Зоя, вот тебя разбирает, – уговаривала я себя. – Да, мужик красавец редкий. Но со склонностью к насилию. Ишь они, эльфы, какие. Нет, не врали книжки да фильмы. Так и есть. С мечами наголо, похоже, там ходят, по своим эльфийским землям.
Тут раздался такой деликатный, вежливый и осторожный стук в дверь. Я очнулась. Вот что сделал со мной этот несносный глюк, а?
Да я в жизни не имела привычки улетать вот так, с ходу, в романтические эмпиреи.
Стук вкрадчиво повторился.
Я первым делом посмотрела на глюка, который, вот что значат гены-то их эльфийские – плотненько затянул простыню, и крадучись подошел ко мне.
– Сиятельная, держитесь за мной, – строго сказал мужчина, лицо которого преобразилось. На меня смотрел гордый потомок эльфов- изгнанников. Прямо как в том кино, что он показывал. Такого профиля еще поискать. Глюк мой весь подобрался, будто перед прыжком, и резко задвинул меня за спину.
Вот тут меня пробил нервный смех. Немудрено, конечно. День стресса нынче выдался. Да не простого, а инопланетного.
Ну и, я по этому стуку уж все прекрасно поняла. Так стучать могла только наша старшая.
Антонина Ивановна всегда беспокоилась за меня. Честно говоря, я удивилась, что она со мной-то к глюку не отправилась.
И поэтому крикнула сквозь этот смех свой, услышав который, мужчина резко развернулся и уставился на меня.
– Антонинванна, сейчас. Сейчас я открою.
А потом, все еще дурацки хихикая, повернулась к беловолосому красавцу и сказала:
– А вас я попрошу вернуться на место. В кровать.
Глюк мой, который вот только пару минут назад стал, в моих мечтах, отцов троих эльфят, выдохнул и, ни слова не говоря, пошел туда, куда его послали.
– О как. Понятливый какой мужик мне достался, – удовлетворенно, хотя и с некоторым удивлением (надеялась, похоже, что будет сопротивляться) подумала я.
Меня опять разобрал нервный смех.
Ну, Зоя, эк тебя заносит на поворотах.
Нет, мы, незамужние девушки, существа опасные. В первую очередь для самих себя.
Ибо мечты.
Я дождалась, когда мужчина моей мечты спрячется под одеяло, и только тогда открыла дверь. Из-за двери на меня вытаращилась вовсе не Антонина Ивановна, а, представьте себе, Танька.
Вот не сидится ей в своей хирургии!
Принес черт нелегкую.
Недолго думая, я вышла и закрыла дверь за собой. Плотненько так. Ибо не фиг.
Не фиг ходить и заглядываться на чужих глюков.
– Чего тебе? – недружелюбно сказала я, стоя спиной к двери. Держа, так сказать, баррикаду.
Танька только открыла рот, чтобы ответить, как послышались быстрые шаги. Из-за поворота показалась спешащая со всех ног Антонина Ивановна. Очки у нее покосились, и едва держались на переносице.
– Танечка, – сладким голосом пропела старшая, – вот вы где. А вас там Лидия Петровна обыскалась.
Услышав про Лидию Петровну, Танька досадливо вздохнула, и, не говоря ни слова, развернулась и была такова.
Понять ее было можно. Старшая в хирургии терпеть не могла, когда персонал исчезал даже ненадолго.
