— Я только… Только… — бормочет что-то шёпотом, закрывая глаза. Плевать, даже не пытаюсь понять его бессвязную речь. Ты нужен мне сейчас, когда ты так близко и твоё сбивчивое дыхание. — Я только… — его ломало, он боролся, и я молилась, чтобы выбор пал в мою пользу. — К чёрту…
Его губы впиваются в мои, сминая их со всей силой, напором, от чего в первую секунду больно. Сладко больно. Нет никакой нежности, к черту её. Когда так страстно целуют твои губы, захватывая каждую, посасывая. Как изголодавшиеся зверь, наконец получивший свою добычу. Как путник, прильнувший к долгожданному роднику. И невозможно напиться.
Поцелуй получился рваным, неуверенно-жадным. Отчаянно-голодным – спрятанным за странной нежностью. Оторвавшись, Джереми шумно выдохнул мне прямо в губы.
Хочется ещё. Больше. И не мне одной.
То, с какой жадностью он снова припадает к моим губам – сносит крышу. И с каждой секундой становится мир ярче, ощущая сладкий вкус долгожданный губ. Через мгновение он целовал тягуче, будто смакуя, и я теряюсь ещё больше, сама не знаю от чего, его слов, его действий или его самого. Безумие. Сладкое и дурманящее. Сжимаю бёдра и делаю этим только хуже. Ноющее чувство внизу живота только усиливается, и чувствую влажное бельё. Борюсь, сильнее прижимаясь губами к его, чтобы с них не сорвался тягучий стон.
Его пальцы, что впились в края моей (его) толстовки пробрались под неё, касаясь голой кожи. Они приятно подрагивали, касаясь позвоночника.
Хочу прильнуть к нему ещё больше, обнимая его за плечи, попытаться угомонить тот жар, что сейчас во всём теле. Секунда, и он резко отрывается от меня. И происходит то, чего я так боялась. Я вижу в его глазах дикий испуг и сожаление.
— Нет, нет, нет… — трясёт головой, отступая от меня дальше по проходу и срывается на бег.
Что за…
Губы всё ещё зудят от поцелуя, в голове вата. А он сбежал, не успела я даже выровнять дыхание после поцелуя. Просто так, без объяснений. Только не в этот раз. Ноги сами несут меня за ним, за силуэтом в черной толстовке. Он быстро сворачивает за стеллажи, второй, третий поворот. Он слишком быстрый и с каждой секундой становится всё дальше. Сбежав по лестнице и уже очутившись на улице, я теряю его из вида. От досады хотелось выть.
Что я сделала не так?
Уже совсем стемнело, и фонари университета освещали только близлежащую территорию. Как из темноты раздался какой-то шум. Не думая ни секунды, я иду на него. Сейчас во мне играло только глупое безрассудство, заглушая инстинкты самосохранения.
Бродя ночью среди кустов, я наверняка выглядела глупо, ища парня, с которым несколько минут назад целовалась. Но мне нужны были объяснения.
Новый хруст привлек мой слух, и обернулась на звук. Я увидела высокого худощавого блондина, с собранным хвостом на затылке. И казалось, что даже в глухой темноте я видела, что его кожа была бледной, словно мрамор. И только сейчас здравый рассудок начал бить в колокол тревоги, что бежать неизвестно куда было плохой идеей.
— Так, так… — протянул незнакомец. — Я давно тебя жду.
Внутри всё рухнуло. Было в этом молодом мужчине что-то пугающее, отталкивающее, но после его слов мне стало ещё страшнее.
— Почему меня?
Губы блондина растянулись в широкой улыбке, обнажая белые зубы, сверкнувшие в ночи.
— Потому что он придёт за тобой.
Не успел из моего рта вылететь очередной глупый вопрос, как сзади раздался голос Джереми:
