– Увольнение.
Я ожидала, что меня накроют тревога и стыд, что внутри встрепенется совесть, что мысли о Денисе рассеются. Но ничего такого не случилось, лишь сердце в странном предвкушении забилось часто и гулко.
Почему-то слова Кости не возымели должного эффекта.
– Ладно, – вдруг выдохнул Костя и поднялся со скамейки. – Денис не тот человек, о котором я бы хотел говорить. Просто знай, что от него лучше держаться подальше.
– Только от Дениса или от всех вожатых? – хитро подловила я и тоже вышла из тени кипарисов.
Солнце било в глаза. Чтобы взглянуть Косте в лицо, пришлось сильно прищуриться. Он горько улыбнулся, глядя куда-то вдаль, и произнес:
– От Дениса в особенности.
Остаток прогулки мы провели, болтая обо всем подряд. Выяснилось, что Костя работает в «Волне» первое лето и почему-то очень стесняется своего небольшого опыта. В лагерь он поехал по совету Зои, с которой знаком уже больше двух лет. Оказывается, ребята учатся в одном вузе на одном потоке.
Я не расспрашивала об их отношениях, не стала интересоваться и тем, как в этой истории замешан Денис, а лишь с улыбкой слушала рассказы Кости. Наедине он совсем не такой, каким хотел выглядеть рядом с Буч. Не было напускного самолюбования, нелепого кокетства и крайне неумелых заигрываний. Сейчас он не пытался строить из себя главного сердцееда, а был самим собой, и этот настоящий Костя, спокойный и внимательный, нравился мне куда больше.
– Поднимайся сегодня вечером на второй этаж штаба, – предложил он, когда мы уже завершали нашу прогулку. – Ребята устраивают посиделки. Будет весело.
– Не знаю, Кость, – замялась тут же и виновато потупила взор. – Меня не приглашали.
– А я что, по-твоему, только что сделал? Приходи, – вновь настоял он, – там все из медиацентра будут. Заодно познакомишься с другими ребятами.
– Зоя тоже придет? – Воображение красочно нарисовало недовольное моим появлением лицо Буч. Сомневаюсь, что девушка будет рада меня видеть сейчас, когда она даже толком не остыла.
Костя ободряюще коснулся моего плеча и по-дружески его сжал.
– Вам надо поговорить, – он улыбнулся одними уголками губ и добавил: – Все будет хорошо.
* * *
День прошел быстро.
Не дожидаясь окончания тихого часа, я одна отправилась в столовую на полдник, чтобы потом не злить своим присутствием Зою. Костя прав, мне придется с ней поговорить, но лучше дать Буч успокоиться и отложить нашу беседу хотя бы до вечера.
После полдника я уже отработанным с утра маршрутом пошла с фотоаппаратом по отрядам. Мне удалось заснять подготовку к мероприятиям, а перед ужином даже сходила на берег – «Чайкам» разрешили купание.
У прибоя я провела чуть меньше часа. За это время сменилось несколько отрядов, которые в сопровождении воспитателей и вожатых приходили к морю. Ребята плескались в соленой воде, визжали, а те, кто постарше, соревновались в плавании. Все это осталось в памяти моего фотоаппарата и значительно улучшило мне настроение.
Я бы и сама хотела поплавать, но против этого желания были правила, работа и бесконечный поток детей, заполонивших берег.
Когда солнце потихоньку начало клониться к горизонту, я вместе с последней группой ребят, явившихся на купание, отправилась обратно к центру лагеря. Опять в полном одиночестве побрела в столовую на ужин, который провела в глухой задумчивости.
Я погрузилась в воспоминания о сегодняшнем дне. Я думала о Денисе, Зое, Косте и о том, что, кажется, впуталась в чужие выяснения отношений.
