– Что случилось? Вам нужна помощь? Вы же знаете, я просто обожаю, когда ко мне обращаются с какими-либо просьбами.
На секунду закрыв глаза, Мэг глубоко вдохнула и, наконец решившись, изложила свою историю, а когда закончила, заключила:
– Теперь вы все знаете. Вы даже не представляете, как я нуждаюсь в вашей помощи, и существенную роль здесь играет время.
Поднявшись, герцогиня принялась расхаживать по гостиной, а Мэг с беспокойством наблюдала за ней. Сделав один круг по комнате, потом второй, она наконец остановилась, постукивая кончиками пальцев по щеке.
– Начнем вот с чего. Вы поступили очень мудро, обратившись сразу ко мне. Как вам, должно быть, известно, я много кому помогла, хотя и не все просили меня об этом.
– Вы действительно считаете, что есть надежда, Люси? – спросила Мэг, затаив дыхание, и так наклонилась вперед, что еще немного, и свалилась бы с кушетки.
Колени у нее тряслись, чашка звякала о блюдце, а чувствовала она себя так, словно ее того и гляди вырвет.
Люси одновременно прекратила кружить по комнате и барабанить себя по щеке.
– Будет нелегко, – вздохнула Люси. – Тут и давняя семейная вражда, и полное отсутствие приданого, что достойно самого искреннего сожаления.
Мэг поставила чашку на столик, так что красноречивое позвякивание фарфора прекратилось.
– Да, я знаю, и готова к…
– Тем не менее, – продолжила свою мысль Люси, – вы исключительно привлекательны, а также умны и решительны, не говоря уж о том… – Герцогиня сделала паузу и опять улыбнулась по-кошачьи. – О том, что помогать вам буду я. Но есть два вопроса, которые я должна вам задать, два исключительно важных вопроса.
Мэг замерла. Только бы Люси согласилась ей помочь. Она же готова на все.
– Спрашивайте, – произнесла девушка, судорожно вздохнув, и Люси повернулась к ней.
– Итак, первый. Я должна знать, почему вы влюбились в него. Или, по крайней мере, почему вам так кажется.
Мэг захлопала глазами. Как ответить на этот вопрос? Просто влюбилась, и все. Мы же не задаемся вопросом, почему солнце всходит и заходит, а воспринимаем это как факт.
Мэг откашлялась.
– Дайте подумать. Скорее не «почему?», а «за что?» Он красив, обаятелен, остроумен, дружелюбен – то есть хорош абсолютно во всем.
– Да, вы правы: все так, моя дорогая, – но должно быть что-то еще, более глубокое.
Глубокое?
– Он обожает свою сестру, доброжелателен со слугами, никогда не пройдет мимо нищего, не подав милостыни, и не важно, сколько монет у него в кармане.
Мэг не знала, что еще сказать, и лишь вздохнула.
– Да, все это выдающиеся качества, – согласилась Люси. – Но ведь вокруг множество мужчин. Почему именно он?
Мэг покусала губы и промямлила:
– Я влюбилась в него, когда мне было шестнадцать.
Герцогиня сложила руки на груди.
– Да, это факт биографии, но никак не ответ на мой вопрос.
– Неужели это так важно?
Мэг умоляюще посмотрела на герцогиню. Да, ей говорили, что с Люси очень непросто, но что ее будут допрашивать с таким пристрастием, и в голову не приходило.
Люси медленно покачала головой.
– О, дорогая, в этом мире все важно. Мы любим по множеству причин, но если вы любите Харта только за то, что он красив, богат и остроумен – и все эти качества в нем присутствуют, не спорю, – у вас не будет прочного фундамента, на который опирается настоящая любовь. У меня романтическая душа, но помогать я готова лишь тем, кто действительно любит.
Мэг глубоко вздохнула и вернулась памятью к тем временам, когда ей было шестнадцать. Взгляд разноцветных глаз герцогини не отпускал, и девушка решилась.
