— Немедленно удали! — Тянусь к телефону, но этот колючий на язык ёжик достаточно быстрый и изворотливый.
Не уступаю, подключаю в ход вторую руку и прыгаю на него. Даже не замечаю, как зажимаю его в объятиях, до тех пор, пока он не напрягается всем телом. Смущённо ловлю его взгляд, а под пальцами рук чувствую обжигающую гладкую кожу спины. Господи, как горячо! Так и расплавиться недолго. Пашке бы это точно не понравилось! Отскакиваю от него, неловко почёсывая лоб, и, вновь схватив чемодан, ухожу к двери.
— Да и чёрт с тобой! — тихо ругаюсь я, щёлкая замком.
Ярослав терпеливо вздыхает и останавливает мои резкие движения.
— Почему ты с чемоданом, Полянская?
— Не твоего ума дело!
— Ладно, остынь. У тебя, по ходу, какие-то проблемы, а я тебя ночью из дома выгоняю. Иди в комнату.
— Не волнуйся, добрый ёжик, свои проблемы как-нибудь без тебя решу!
Он раздражённо чертыхается, оттесняя меня от двери.
— Ты время видела, красотка? Сейчас как бы третий час ночи, а за порогом вовсе не элитный, освещённый как днём райончик, по которому ты так привыкла гулять походкой от бедра. Поверь мне: если тебя тут кто и остановит в это время суток, то точно не для того, чтобы время спросить. Я с удовольствием выпроводил бы тебя отсюда, примчись за тобой Антон, но твой преданный щенок, похоже, десятый сон видит и трубку не берёт. Поэтому всё, что тебе остаётся, — дождаться утра в моей квартире. А потом можешь решать свои проблемы на любой из четырёх сторон света.
Недовольно хмурюсь, не решаясь снова подходить к этому чересчур горячему блондину ближе чем на метр. Да и предостережение его кажется довольно пугающим. Я действительно ничегошеньки не знаю как об этом городе, так и о его окрестностях. Вполне возможно, всё далеко не так плохо и парень просто перестраховывается, но вот проверять его теорию не очень-то хочется. Даже несмотря на безмерное раздражение, которое вызывает во мне его самодовольное лицо.
Со вздохом отворачиваюсь, крайне неуклюже пытаясь развернуть грузный чемодан, и плетусь обратно в комнатку. Довольный своей маленькой победой Ярослав спешит следом, и отчего-то вместо щёк у меня жутко горит пятая точка. Подумала даже, что нежданный сосед бесцеремонно её разглядывает, но, когда я остановилась и обернулась на него, всё внимание парня было сосредоточено на единственном спальном месте — лишь наполовину разобранном диване.
Ярослав принимается раскладывать его, добавляя второе спальное место, а я удивлённо таращусь, наблюдая за его действиями.
— Ты что делаешь? — Довольно глупый вопрос, но главное — донести смысл. Он ведь не думает, что я лягу в постель с незнакомым здоровым парнем, который может прижать меня одной левой и сделать со мной всё что захочет?
— Диван разбираю, — следует такой же глупый ответ, как и вопрос.
— Я это и без тебя вижу, — недовольно рычу я. — Мы ведь не можем спать вместе, разве не ясно?
— Это ещё почему? — Блондин невозмутимо поднимает бровь. — Думаешь, не устоишь и начнешь ко мне приставать? Готов тебя заверить, Полянская: даже если умолять станешь, я к тебе пальцем не прикоснусь. Так что прошу к стенке, я люблю спать с краю.
Он невозмутимо стягивает с себя джинсы, даже не пытаясь уединиться, а я настолько ошарашена, что не могу отвернуться. Таращусь круглыми испуганными глазами в самый центр его черных, с двумя белыми полосками боксеров, и невольно начинаю гадать: либо у этого парня ещё полностью возбуждение не спало после страстных поцелуев с девушкой, либо он просто природой не обижен.
