Мой папа – Мюнхгаузен (сборник) - страница 4

У неё только спросили: «Как у тебя со зрением?» Девочка усмехнулась, подняла копьё из железного дерева – она пришла в школу с портфелем и копьём – и с другого конца класса пригвоздила к стене муху, жужжащую над головой учителя биологии. И подмигнула ему. Ясно, что по биологии пятёрка ей будет обеспечена.

Два раза в неделю мы ходим заниматься к логопеду. Это такой доктор, который учит правильно говорить. Если вы, например, заикаетесь или не выговариваете букву «р». Там я познакомилась с девочкой Лизой, которая до сих пор не говорит, хотя ей уже три года и три месяца.

Пришли мы с папой к Екатерине Юрьевне – так зовут логопеда, – а они сидят в кабинете, Лиза и её мама с накрашенными глазами.

Екатерина Юрьевна сказала нам:

– Заходите, я сейчас освобожусь. – И спрашивает у Лизы: – У тебя есть подруги?

– Нет, – отвечает Лизина мама. – Лиза любит играть одна.

– А кукла любимая у тебя есть? – спрашивает Екатерина Юрьевна у Лизы.

– У Лизы много кукол и все любимые, – отвечает Лизина мама.

Екатерина Юрьевна заметила, что мы с Лизой смотрим друг на друга, и сказала:

– Девочки, вы можете пойти пока в соседний кабинет и поиграть.

А там у них много игрушек и детских книжек. Мы стали играть в магазин. Я была продавщицей, а Лиза покупала игрушки и книжки. У нас даже был обеденный перерыв, и один раз я закрыла магазин и повесила табличку: «Ушла по-маленькому».

Я спросила у неё:

– Ты почему сюда ходишь?

– Я совсем не говорю, – сказала Лиза.

– Как не говоришь?! Ты же сейчас говоришь?!

– Сейчас – да, а дома – нет. Мама за меня всё время говорит. Спрашивает: «Хочешь конфету?» И сама же отвечает: «Конечно, хочешь – это твоя любимая…» А ты зачем сюда ходишь?

– Я не выговариваю букву «р».

Лиза удивилась:

– Нормальное «р».

Я замялась:

– Понимаешь… здесь, у поликлиники, ларёк со сладостями. Папа всегда что-нибудь покупает. И Екатерина Юрьевна всегда так радуется, когда у меня «р» получается, и «кисулей» называет.

Тут открылась дверь, и Екатерина Юрьевна позвала нас к себе:

– Не скучали? Хорошо поиграли?

– Хорошо, конечно, – ответила Лизина мама. – Лиза любит играть с детьми.

– Нолмально, – сказала я и подумала: «Бедная Лиза».

Папа мне рассказывал, что люди бывают «совами» и «жаворонками». «Совы» любят ночь, они поздно ложатся спать и поздно встают, а «жаворонки», наоборот, рано ложатся и рано встают. Я – «жаворонок», а папа – «сова». Поэтому он теперь, бедненький, мучается. Провожает меня утром в школу и спит на ходу. Так что ещё неизвестно, кто кого провожает. Веду его за руку по тротуару и через улицы перевожу: погляжу в одну сторону, погляжу в другую и, если нет поблизости машин, тащу на другую сторону. За завтраком он читает мне про Малыша и Карлсона. Выпучит глаза – он научился спать с открытыми глазами – и вдруг ни с того ни с сего Карлсон превращается в какого-то Робинзона и начинает строить на крыше шалаш и охотиться на диких коз. Я говорю: «Папочка, ложись пораньше. Вот Вова из нашего класса ложится вместе с курами и встаёт с первыми петухами. Зубы чистит, гимнастику делает и даже успевает поиграть перед школой». Папа вздыхает: «Не могу. Не спится. Я же „сова“… Кстати, где твой Вова спит? Напросись-ка к нему в гости». Я напросилась и теперь Вову больше в пример не ставлю: он, оказывается, спит в курятнике, у него там своя жёрдочка есть.

Мне нравится идти с папой в школу. Вот сегодня. Вышли во двор, папа вдохнул воздух и говорит сквозь сон: «Дымом пахнуло; знать, деревня близко». Я его за руку дёрг: «Папа, какая деревня – мы в центре Москвы живём!» Папа бормочет: «Тяжело? Дай рюкзачок понесу». Закинул меня вместо рюкзака к себе на плечи и пошёл. К церкви на гору поднялся, дух перевёл и спрашивает: «У тебя что, сегодня урок труда: весь пластилин захватила?» А я говорю нараспев: «Не сади-ись на пенек, не е-ешь пирожо-ок». Он один глаз приоткрыл, поглядел на рюкзак в руке и удивился: «Ты почему такая сине-красная?» Я не выдержала и рассмеялась: «Так это же рюкзак. Я на шее!» Папа спустил меня на землю и шагнул на мостовую. Сзади послышался отчаянный скрип тормозов. Из окна машины выглянул Алёшкин папа – я его сразу узнала – и спросил: «Вас подвезти?» Алёшка сидел на заднем сиденье и махал мне рукой. Папа открыл дверцу и сказал Алёшкиному: «Подвиньтесь, пожалуйста». Алёшкин папа подвинулся. Алёшка открыл мне дверцу. Папы глянули на нас слипающимися от сна глазами и взмолились: «Ну ещё пять минут! Времени достаточно» – и в секунду заснули, привалившись друг к другу.