– Что прям так и сказала?
– Вот тебе крест!
Я живо перекрестился.
– Во даёт. И что? Как она?
– Если бы я знал.
– Ты что не засадил этой куколке? – у Влада брови полезли наверх, а глаза стали с огромную ягоду.
– Я работаю именно в таком блядском заведении, где это по уставу запрещено, – от ярости чуть кулаком по столу не ударил.
– Сука! – выругался друг, поддерживая меня в моей печали.
– Нет, кобель.
– Почему?
– Потому что ректор – мужик. Хотя зам его баба, та еще сучка.
– Скотина. Оба.
– Не то слово. Нет, чтоб ректору хоть капельку иметь этой мужской солидарности. Так нет. Он у нас святоша. Чистеньких и беленьких девиц трогать ни-ни. Сам то, небось, во всю их пёхает, когда они к нему приходят.
– Да, неприятно.
– А самое поганое, что желающих, чтоб я их чпокнул, пруд пруди. Все они такие сладенькие. И главное разнообразие есть, чтоб все свои сексуальные фантазии в жизнь претворить. И тихони-отличницы. И горячие штучки. И мышки-норушки. Уверен, есть и любительницы чего похлеще. И не попробовать! Стою, как в террариуме. Смотреть можно, трогать нельзя. Бесит. Вот такая у меня проблема, друг. Эх, не жизнь, а дерьмо.
Я тяжело вздохнул и сделал глоток спиртного.
– Так ты, это, не раскисай тут.
– А что ещё остаётся делать?
Тут мы оба замолчали. Я в грустные мысли улетел, а друг о чём-то задумался. Посмотрел на пустые бокалы и разлил оставшийся виски. И вдруг Влад так громко начал говорить, что от неожиданности я дернулся.
– Дорогой мой Жук Кирилл Николаевич.
– А что так официально то?
– Погоди ты, не перебивай. Я придумал, как заставить тебя перестать грустить из-за своих обворожительных красавиц.
– Как?
Я оживился и навострил уши.
– Мы с тобой составим подробный договор о предоставлении твоих репетиторских услуг.
– Чего?
Посмотрел на друга в непонимании.
– Репетиторство. Но это для вида. Но на самом деле, ты…
Тут друг завис, вспоминая мои слова. И после нескольких секунд щелкнул пальцами.
– Точно! Будешь обучать своих студенток анатомии на тему: «Репродуктивная система человека». С практической точки зрения.
– Это все конечно заебись. Но устав вышки, в которой я преподаю, это строго запрещает, – попробовал я снова донести до друга эту идею.
– Да не парься. Ты что, забыл, кто я по профессии? – Вадим был так спокоен и одновременно решителен, что я ему невольно позавидовал.
– Ну, юрист. И что дальше? – скептически фыркнул я.
– А дальше мы придумаем такой договор, что комар носа не подточит, – торжественно оповестил меня Вадим, а я все не понимал о чем он.
– Ты можешь уже нормально объяснить, а не своими дурацкими эпитетами? – не выдержал я и повысил голос.
Нет, ну а чё? Я пьян, расстроен, нахожусь почти что в депрессии. А он тут мне идиомы кидает, которые я нихуя не понимаю.
– Остынь, чувак. Я же помочь тебе пытаюсь, – несильно похлопал меня по плечу мой кореш.
– Ладно, прости. Просто я реально не понимаю, как это можно все провернуть, – мгновенно остыв, пояснил свое непонимание.
– Сейчас я тебе все расскажу. Для начала ты как следует подготовишься. Чтоб это со стороны и правда выглядело как репетиторство, – начал вдаваться в пояснения Вадим.
– В смысле? – я все еще чувствовал себя дебилом.
– Сам подумай, если к тебе придет ученица за знаниями, а вы будете заниматься активным сношением, а потом, допустим, на том же экзамене она раз и завалится. Тогда в твою сторону полетят вопросы. Мол, как ты так подготовил студентку, что она ничего не знает. Чем это вы тогда занимались? Понимаешь к чему я клоню? – друг так много всего наговорил, что я своим пьяным мышлением не мог разобраться в сути разговора.
