Мой счастливый финал - страница 12

– Могу ли я поинтересоваться, о какой системе идет речь? – У меня такое ощущение, что этот красивый британец станет занозой в моей заднице.

– У нас выработалась некоторая система при принятии решения. Вы, наверное, заметили, что мы сели по разные стороны стола, хотя было бы удобнее сесть в тот угол. – Теперь уже начал говорить второй странный парень, я перевела взгляд на «тот самый угол» – он прав. Кожаный большой диван располагался напротив кресел и разделял это все длинный стеклянный стол. Если бы мы расположились именно там, было бы гораздо удобнее. – Мы изначально даем человеку выбор, если бы вы сели на левую сторону стола, к Итону, то проходили бы собеседование в отделы, которыми руководит он, а если бы приняли сторону добра, то это скорее по этому адресу. – Он развел руками, давая понять, что сторона добра – это его сторона.

– Как я понимаю, левая сторона обладает темной аурой? Из чего следует вопрос, почему? – Пожалуй, они меня заинтриговали.

– Глядя на меня, у вас не возникает никаких соображений? – О, глядя на тебя, у меня играет только воображение.

– Честно говоря, нет. Но могу предположить, что ваша юрисдикция основывается на делах, которые добрыми назвать нельзя. Если рассуждать логически, то, скорее всего, это бракоразводные процессы, уголовные, одним словом, которые ассоциируются с чем-то не очень приятным. – Сдержав глубокий вздох, я подняла глаза и увидела, что мистер Сексуальный Акцент, пристально меня разглядывает. Я откашлялась и кивнула. – Думаю, причина в этом.

– Удивительно, вы разорвали цепочку долго выработанной схемы. – Мистер Акцент хмыкнул, когда мистер Сдержанность, напротив, рассмеялся. – Я так понимаю, проницательность – это ваш конек. Тем и лучше, не будем тратить время на объяснения. Вы совершенно правы, Итон руководит отделами, которые занимаются уголовными, гражданскими и бракоразводными делами. Мои же отделы более скучны, сделки, вопросы по трудовым делам, налоговые споры, арбитражные процессы.

– Я так понимаю, что вам нужно время, чтобы придумать новую систему? Иначе каким образом мы разрешим сложившуюся ситуацию? – Я, конечно, рада, что не такая, как все, но всю эту ситуацию я могу назвать так, как всегда, – все через жопу.

Они оба замолкли на пару минут и смотрели друг на друга, словно они были гребаными телепатами и обменивались мыслями.

– Думаю, – начал мистер Вайтман, – мы сейчас зададим вам ряд вопросов, связанных со спецификой нашей работы. Потом вы оставите нам свои документы, мы их изучим, а вы пока подождете в комнате отдыха.

– Хорошо, можем приступить.

И тут один за другим посыпались вопросы. Почему мы должны принять на работу именно вас? Что вы считаете своим самым большим профессиональным достижением? Можете ли вы нарушать закон в интересах компании? Чем отличается трудовой договор от договора на оказание услуг? Какие требования к оформлению доверенности? Какие сроки и порядок обжалования судебных постановлений? Какие дела рассматривают в арбитражном суде?

Я отвечала, как нас учил мой любимый преподаватель в институте, мистер Мангомери. Главное – помнить, что юристы более въедливые и внимательные к деталям. Они меньше отвлекаются на эмоциональные факторы, более сдержаны и хладнокровны. Поэтому нужно отвечать четко и по факту, без лишней воды. Что я и делаю.

Веду себя уверенно и спокойно, показываю обширные знания всех отраслей права. И самое важное, что я запомнила с институтских времен, нужно уметь признавать, что ты можешь чего-то не знать. Сказать об этом, но дать понять, что стремишься развиваться и тебе было бы интересно попробовать себя в новой отрасли.