– Вечер перестает быть томным, – присвистнул кто-то. – И чем нам заниматься?
– Работать! – развел руками сисадмин. И ушел, понурившись.
Работать мы не любили. Обходиться без Интернета было все равно что жить без солнечного света. Офис еле выстаивал. Кто-то начал поговаривать, что в таких условиях он работать не может. Кто-то рыдал и клялся, что не останется. Кто-то молча принялся рассылать резюме, но все это не помогало. По ряду причин. Во-первых, наша фирма – чуть ли не единственная, где были и хорошая, твердая зарплата, и процент от продаж. Во-вторых, этот процент был очень-очень хорошим и большим, потому что фирма наша торговала оборудованием, растаможенным влевую, за откаты. Оборудование было дешевым, а клиенты счастливыми и склонными к опту. В-третьих, и это лично для меня стало самым неоспоримым плюсом, – наша фирма располагалась практически рядом с моим домом, Никиной школой и маминой квартирой.
Моя жизнь – это круговорот из школы, дополнительных уроков, домашних заданий и т. д. и т. п. Плюс кружки-секции, плюс магазины – я просто не успевала бы добираться до другой работы. Я и сюда-то часто опаздывала. Раньше. До Шувалова. Так что такое место потерять мне совершенно не улыбалось. Как и всем остальным. Поэтому и ломка без информационной иглы у меня проходила легче, чем у других. Мы теперь развлекались тем, что обсуждали моего бывшего. Украдкой, без отрыва от производства. Тем более что он повадился звонить мне в самые неподходящие моменты.
– И чего ему надо? Ты говорила, чтоб он больше не звонил? – шептала Алена, делая вид, что у моего стола она читает какие-то бумаги.
– Сто раз!
– А он?
– Требует, чтоб я перестала дурить, – сообщила я, продолжая в это время печатать. Хорошо, что мы женщины. Умеем делать несколько дел сразу.
– В чем-то он, безусловно, прав, – хмыкнула Алена. – Ты что, все ждешь настоящей любви?
– Ничего я не жду.
– Тогда твой Кирилл – не самый плохой вариант, – причмокнула она.
Хорошо ей говорить, она замужем за человеком, который сдувает с нее пылинки.
– Я все понимаю, но больше не могу слышать его голос. Уеду на выходные на дачу, там у меня телефон не ловит.
– Умно, но это временная мера. Проблему надо решать. Может, ты действительно дуришь?
– Я не дурю. Давай сменим тему, – обиделась я.
– Как скажешь, – пожала она плечами. – Слушай, ты все еще прячешь свою машину?
– А как же, – ухмыльнулась я. Всю неделю я приезжала на работу на полчаса раньше, оставляла машину за пару домов от нас и приходила пешком. Это было непросто и очень неудобно, но я решила дождаться, пока волна увольнений схлынет. Я надеялась, что если не буду попадаться начальству на глаза, оно, глядишь, меня забудет. Хотя похоже, что он всеведущ и вездесущ.
– Он, как око Саурона, за всеми смотрит! – согласилась со мной Алена.
– Может, у него тут шпионы?
– Думаешь, он Хрюнину завербовал? – насторожилась Алена.
Мы аккуратно обернулись и посмотрели на Ольгу. Спокойное лицо выражало полную гармонию.
– Это не исключено, – кивнула я. – Она за прибавку к зарплате всех нас сдаст.
– О чем это вы? – вынырнула из-за монитора хрюнинская голова. – Опять дурью маетесь?
– И почему это все считают, что я дурью маюсь? – всплеснула я руками. Алена фыркнула и ушла на свое место. А у меня как раз зазвонил телефон, и я принялась общаться с клиентом, жаждущим купить кучу какой-то ерунды. Мыши, материнские платы, память, шнуры, адаптеры – я погрузилась в пучину наименований, сортировки, фильтров базы и забыла обо всем. Клиент был невыносим, но у меня уже давно установилась система собственной безопасности, при которой я могу долго и очень подробно разговаривать с человеком, при этом совершенно ни о чем не думая. На автопилоте, так сказать.
