Чувствую только, как теплые руки зверя проходят вдоль по моему позвоночнику, опускаясь к пояснице, а затем накрывают попу, жадно ее сминая.
— Не надо… – пораженно выдыхаю, когда уже в следующий миг Рахманов, пользуясь моим замешательством и смотря прямо на меня, с легкостью расстегивает мой бюстгальтер.
Грудь освобождается от последней защиты. Соски сразу же обдувает легким ветерком его дыхания. Я опускаю взгляд, когда замечаю, с каким голодом мой босс рассматривает мою грудь.
Как зверь. Точно дикарь, и я даже не пойму, ему нравится то, что он видит, или нет, но его яркие зеленые глаза темнеют, что до чертиков меня пугает.
Хочу вырваться, но каменная грудь Батырева позади не дает и шанса этого сделать.
— Чш… брыкаться поздно. Мы здесь только для удовольствия, — все тем же голосом хитрого лиса говорит мой босс, и в его интонации я не слышу ни капли волнения. Он спокоен, в отличие от меня, едва стоящей на ногах от дрожи.
— Не упирайся, если хочешь выйти целой, — хриплое дыхание Власа опаляет шею.
Вздрагиваю, когда уже в следующий миг Батырев, наконец, отпускает мои руки. Каменею, как только чувствую, что уже в следующий миг он накрывает ладонями мою голую грудь, опаляя ее жаром. Этот демон зажимает мои соски между горячими пальцами, провоцируя у меня неподдельный ужас вперемешку с живым трепетом внутри.
***
Юля
Не могу поверить в то, что происходит, но это реальность. Острая, горячая и дикая реальность, в которую мне до сих пор трудно поверить.
Уже в следующий миг четыре сильные мужские руки обхватывают мое тело, с легкостью подчиняя себе. Они действуют умело, властно и напористо, отчего я чувствую себя просто тряпичной куклой, игрушкой для забавы, которой, собственно, и являюсь.
Беззащитна и растеряна, что так на меня не похоже, я стараюсь держаться и выглядеть опытной, ведь знаю, что, если дам слабину, они просто разорвут меня на куски.
Замираю, когда следующим к моей груди прикасается Марк Данилович. Он обхватывает ее ладонями и до боли сжимает пальцами.
— Ай! Больно!
— У тебя шикарная грудь, Мишина. Природа тебя не обидела.
Прикусываю губу, чтобы не съязвить ему чего похлеще. Знаю, хуже только сделаю. Я уже без трусов и лифчика перед двумя голыми возбужденными мужиками, которые имеют право делать со мной все.
Надо быть осторожной, если, конечно, я реально выйти отсюда хочу целой.
— Не трогайте! – шиплю на босса, бросая молнии в него взглядом. Я его ненавижу. Отчетливо осознаю это в этот самый миг.
— Не бузи, мышка, тебе же нравится.
— Если бы не вы, меня вообще бы здесь не было!
Стискиваю зубы, когда Марк Данилович начинает играть с моими соками. Он массирует их, щипает и большими пальцами касается самих вершинок, растирая и доводя меня до исступления. Внизу живота что-то натягивается от этого и немного покалывает. Странно. Когда я сама трогала свою грудь, такого никогда не происходило.
Видя мою реакцию, Рахманов довольно усмехается своей коронной красивой улыбкой, которую я уже до одури ненавижу.
— Ты могла отдаться только мне, мышка, и с легкостью отработать свой долг, но ты выбрала другой путь. Тебя никто не заставлял продавать себя, ты сама на это пошла, поэтому теперь будь послушной девочкой. Показывать характер уже поздно.
— Ненавижу вас!
Замираю, когда, отпустив, наконец, мои соски, Рахманов наклоняется и шепчет мне прямо на ухо:
— Будешь орать это, когда я буду тебя ебать.
