И наконец выдыхаю.
Потому что он слишком залип на матери девочек, чтобы не поставить на ноги половину города, если бы одна неожиданно потерялась.
Но все равно проверяю.
– Никогда не поздно начать. Кстати, остальные предупреждают?
– Жена под боком, – усмехается отец, – а девочки, наверное, давно уже спят. Думаю, несколько лет без новых седин у меня еще есть.
По тону, которым говорит отец, понимаю, что Алиса дома и не рассказала о том, что случилось.
Значит, бессмысленно спрашивать у него, как она добиралась.
– Ты-то где? – интересуется он.
– Скоро буду, – обещаю ему.
Выбросив мятую сигарету и бесполезную зажигалку, сажусь в машину. Обнаружив леденец, вышвыриваю его, но закрыть окно не успеваю.
– Может, нам по пути? – склонившись так, чтобы я рассмотрел грудь получше, спрашивает блондинка.
– Вряд ли.
– Тогда позвони, как соскучишься, – пожимает она плечами, ничуть не расстроившись. – Мой номер у Макса.
– Обязательно.
Она дефилирует к дому, желая продолжить веселье, возможно, еще присмотрит кого-то. Но это неважно. У Макса в телефоне десятки чужих номеров, а имени я все равно не запомнил.
Пока еду по практически пустым улицам города, который отдыхает от пробок, перед глазами мелькает розовый шарик и моток белой ваты. И я почему-то преисполняюсь желания найти то, что утрачено.
Не в парке, конечно. Но крупные развлекательные центры открыты.
Мне везет, я нахожу то, что хотел, во втором, который к дому ближе всего. Так что поиски занимают максимум сорок минут.
Усмехаюсь, вспомнив глаза полусонного продавца попкорна и сладкой ваты, не желающего заводить «карусель» всего ради одной порции. Но деньги творят чудеса. Он просыпается, а я вот еду, как идиот, сжимая одной рукой руль, а другой – белый кокон, который одуряюще воняет жженым сахаром и каким-то сиропом.
А где-то там, в районе задних сидений, под потолком, зависает розовое чудовище, которое на этот раз опознать нереально.
Подъехав к дому, не без усилий справляюсь с этим набором юного аниматора. Вата то и дело подозрительно подрагивает, мечтая покончить с собой на асфальте, а шарик на ночь глядя просится полетать.
Не знаю, удалось бы мне донести это все без препятствий на второй этаж, если бы Полина, заметив меня, не спустилась сама.
– Надо же… – тянет удивленно она, принимая подарки и счастливо улыбаясь, смотрит на меня как на нечто волшебное и с ожесточением добавляет: – А она вот забыла! Представляешь? Она просто забыла! Соврала, что нигде не продавалось, что не нашла, что у нее с собой не было денег!
От обожания, с которым на меня смотрит девочка, выплескивая негатив на сестру, становится тошно.
– У нее действительно… – пытаюсь выдать версию-лайт, почему Алиса вернулась без ничего, но девчонка отмахивается.
Не желая слушать, снова уносится вверх.
Поднимаюсь на второй этаж, уже подхожу к своей комнате, а потом зачем-то возвращаюсь и распахиваю дверь в комнату, которую занимает Алиса.
Она, кажется, ничуть не удивляется такому вторжению.
А я ничуть не удивляюсь, обнаружив, что она сидит за своим ноутбуком. Не печатает, сосредоточенно изучает экран.
Может, уже тогда собирала материал для своей новой книги, изучала порноролик: кто, где и как? Говорят же, что писатели иногда долго готовятся, штудируют, а уже потом…
– Как ты добиралась домой? – так как она продолжает делать вид, что меня просто нет, спрашиваю ее.
Молчит.
– У тебя с собой не было денег, – продолжаю настаивать на ответе.
