– Что ты тут делаешь? – шипит она. – Как ты меня нашел?!
Тебя нашел? Я?! Девочка, ты головой не ударялась? Ты в моем доме, ау! И если не можешь сказать ничего умного, использовала бы сладкий ротик в деле. От утреннего минета, к примеру, я бы не отказался.
Вслух же ничего не говорю. Только шарю по ней взглядом. А при дневном свете она даже лучше. Копна темно-русых волос, большие зеленые глаза и… Привет вам, девочки под футболкой! Они ведут себя куда вежливее, уже маячат мне затвердевшими земляничками сосков. Интересно, они у нее нежно-розовые, такие молочные, или потемнее?..
– Иди сюда, я тебе кое-что напомню, – бормочу я, касаясь ее ноги, а потом рывком подтягиваю к себе. В зеленых глазах пляшут ведьмины огоньки, она даже подается вперед на мгновение. Но уже через секунду снова взбрыкивает, как норовистая лошадь.
– Отстань! – выворачивается она и звонко шлепает меня по руке. – Одевайся и проваливай. Желательно, через окно.
И, главное, злобно так, будто на что-то обижена. Растерянно прижимает к животу руку, закусывает губу. В ее глазах явно читается сожаление. Это после ночи со мной?! Нет, она точно на голову двинутая.
– Долбанный Вова, – вполголоса бормочет она, натягивая шорты. Вова? Что еще за Вова? Ее бывший? И уже мне, явно сдерживая все эмоции и стараясь говорить спокойно: – Умоляю. Посиди тут полчаса.
Не успеваю даже ответить, как за ней закрывается дверь.
Что за жесть происходит?
И куда эта шизанутая намылилась?
Мозг внезапно подсовывает мне часть воспоминаний с прошлого вечера. Вот я сижу с друзьями, вот мы выходим из бара и рассаживаемся каждый в свое такси. Но в какой момент я успел захватить с собой Ягодку? По пути? На остановке? Как ее там? Оля, Олеся?
Черт, надо выйти и вернуть ее в комнату. Конечно, есть вероятность, что в лабиринтах нашего особняка они с отцом не пересекутся, но надежды мало. Не стоит ему встречаться с моим ночным похождением. Уже представляю его типичное: “Ты совсем не повзрослел!” и этот менторский осуждающий взгляд.
Поспешно влезаю во вчерашнюю футболку и джинсы и выхожу в коридор. Ни в ванной, ни в соседней комнате официантку не вижу. Заблудилась, что ли?
Осторожно, стараясь не нарваться на прислугу, спускаюсь вниз. Может, Ягодка захотела попить и пошла на кухню? Блин, на каждом этаже по кулеру, на кухню-то ей зачем?
Дверь в нужную комнату закрыта, за ней слышны приглушенные голоса. Прислушиваюсь, пытаюсь разобрать, о чем там говорят, даже подхожу поближе к двери.
– Артем Сергеевич? – слышу удивленный голос позади. – Вы вернулись?
Сперва дернувшись от неожиданности, разворачиваюсь. Людмила Михайловна – кухарка, работающая на отца уже лет десять. В руках у нее серебряная супница с половником, отец всегда предпочитал завтракать куриным бульоном. К прислуге я никогда не питал нежных чувств. С самого детства они докладывали отцу о каждом, даже незначительном, проступке, из-за чего сильно потеряли в очках моего к ним доверия. Да и какой смысл вообще иметь теплые чувства к всяким кухаркам и уборщицам? Сегодня одна, завтра другая – текучка кадров всегда была большой. Только Лидии Михайловне удалось задержаться подольше. Если бы ей не было больше полтинника по паспорту и тонны кило на весах, я бы даже подумал, что они с отцом любовники.
– Доброе утро, – сухо здороваюсь я. – Да, вернулся.
Чтобы она не посчитала, что я как мальчишка подслушиваю под дверью и боюсь зайти внутрь, толкаю дверь. Не особо готов общаться с “семейкой”, но выбора нет.
