Успокоившись в дороге, она уже с любопытством осматривалась по сторонам. В зале было несколько групп людей, окружавших молодых девушек. Ольге показалось, что за спиной высокой седой дамы в черном бархатном платье и пышном берете со страусовыми перьями она увидела свою подругу Натали Белозерову, но вытягивать голову и вставать на цыпочки княжна сочла неприличной ребячливостью и скромно встала рядом с Катей.
Какой-то мужчина с резным жезлом в руках вошел в зал и предложил всем присутствующим выстроиться по правой стороне перед окнами. Он начал называть имена дебютанток, и Ольга с изумлением услышала, что ее назвали первой. Алексей подхватил жену и сестру под руки и повел их поближе к тронному месту.
– Тебя представят первой, – шепнула золовке Катя, и Ольга так заволновалась, что даже забыла поискать глазами свою подругу, но та сама тихо окликнула ее:
– Холи! Я тоже здесь!
Ольга обернулась к девушке и послала ей улыбку, но Алексей увлек сестру вперед.
– Не задерживайся, дорогая, скоро выйдет царская чета.
Действительно, церемонийместер моментально расставил новых фрейлин и их родственников вдоль ковровой дорожки, ведущей от входа в зал к тронному месту. Оглядев свою работу, он отошел к боковой двери и провозгласил:
– Его императорское величество Александр Павлович и ее императорское величество Елизавета Алексеевна!
Двери отворились, и в зал вошла прекрасная чета. Высокий, широкоплечий мужчина в черном мундире вел, держа за руку, изящную, как девушка, златоволосую женщину в белом платье с голубой лентой через плечо. Ольга вместе со всеми дамами опустилась в глубоком реверансе и не поднимала глаз, пока царская чета не остановилась около них. Церемонийместер объявил ее имя. Сквозь ресницы княжна видела, как рядом выпрямилась Катя, но сама, как ее учили, осталась склоненной.
– Встаньте, мадемуазель, – раздался приветливый голос над ее склоненной головой.
Ольга поднялась и увидела ласковую улыбку на губах императора. Эта улыбка согревала и голубые глаза Александра Павловича, делая лицо этого еще достаточно молодого человека добрым и очаровательным.
– Вот, Алексей, и младшая выросла, казалось, только вчера мы среднюю замуж в Англии выдавали, а уже и этой пора жениха искать, – сказал Александр Павлович, обращаясь к ее брату. – Одно могу сказать, что женщины Черкасские – все красавицы.
– Я очень рада, что вы будете моей фрейлиной, – добавила императрица. Она ободряюще улыбнулась Ольге и протянула ей бриллиантовый шифр – приколотую к голубому банту брошь, где красиво переплетались буквы «Е» и «М».
Церемонийместер назвал имя следующей девушки, и царская чета перешла к следующей группе гостей. Натали Белозерову представили третьей. Совсем успокоившаяся Ольга разглядела мать девушки, графиню Софи, и величественную пожилую женщину, которую она не знала. Княжна видела, что императрица улыбнулась и Натали, и девушка расцвела.
«Какая Елизавета Алексеевна приятная женщина, – подумала Ольга, – всех ободряет, наверное, мне будет легко ей служить».
Царская чета, переходя от одной новой фрейлины к другой, приблизилась к последней группе, в которой представляли достаточно взрослую высокую черноволосую девушку. Ольга, наблюдавшая за императрицей, снова увидела ее добрую улыбку. Елизавета Алексеевна подала девушке шифр, взяла под руку государя, и они направились к той же двери, из которой вышли. Княжна, следом за Катей, опять присела в низком реверансе, но успела поймать веселый взгляд императора, который тот бросил на ее брата. Дверь захлопнулась, и присутствующие расслабились и заговорили свободно.
