Мой удивительный февраль. Том 3. Воспоминания души - страница 5
Чтоб поняли все донны – автор с нами.
В три голоса, не помню, кто был третий,
Мы продолжали серенады эти.
И вот награда: – На! Держи, скотина!
С балкона к нам упал чужой ботинок.
Он чуть не долетел до инструмента.
Его я посчитал апплодисментом,
Я понял, что мы в песне не слажали,
И крикнул им – Мужчины, продолжаем!
Мужик с Гренадой – тот не удивился,
Надев ботинок, в общем, удалился.
Я по его походке понял скоро —
Похож был на товарища майора.
Прости, Серёга, нас осталось двое.
Прислушался, да нет, никто не воет.
Пустынно как-то стало, тихо, голо,
Как видно третьим внутряной был голос.
И в той ночи, не на кого не глядя,
С душой читал стихи я донне Наде.
И кто-то даже выглянул из спальни,
Ему не спится тоже без Испаньи.
Я с ним ещё чуть-чуть посеренадил,
И Наденьки и всех дуэний ради,
Отбросив все гитарные пианы,
Орал, о чём страдают Дон Хуаны!
Ямщик, ты не гони своих лошадок,
В глухой степи и доньев нам не надо.
Всем донам нужно чтобы, эх, деревня,
Шумел камыш и гнулися деревья.
Все доны, оборвав в округе розы,
Поют, чтоб не морозили морозы,
Поют все доны с детства о бродяге,
Который шёл к Байкалу из Малаги.
А утром понял – с донной бес попутал,
Не только песню, адрес перепутал,
Я испытал весь стыд перед законом,
Когда проснулся под чужим балконом.
Ох, эти мне ночные перспективы,
Не помогли испанские мотивы,
Не смог я этих донней взять измором,
Пойду попеть, …к товарищу майору.
2009
Март плюс мы
Средь весенней кутерьмы,
Что нам тест? Давай любой:
Мы плюс март ли, март плюс мы,
Всё равно одна любовь!
Если март в права вступает
С морем страсти и цветов,
Значит, снова наступает
Время мартовских котов!
Просто некуда деваться,
Мы опять лежим без сна.
За окошком – минус двадцать,
А по графику – весна!
На свидание с любимой
Так спешил, что мог сгореть.
А удачно или мимо?..
Как на это посмотреть…
март 2010
Всего-то и наели
или песня о неразделенной мужицкой любви
В промозглом и сером апреле
Стихи мои как-то сопрели.
Добавить бы в них акварели,
Чтоб строки от красок горели.
Чтоб в этой весенней капели,
Совсем как в крещенской купели,
Не только бы пили и ели
Слова с окончанием «ели».
И вспомнив лохматые ели,
Что в вечно зелёной шинели,
Мы запахом этим болели,
Почти как от пятой «Шанели».
И запах держа на прицеле,
Сумели б добраться до цели.
Легко одолели все мели,
Пока эти ели шумели.
Но в свете дождливой недели
Все постные лица надели,
И краски опять похудели,
Как нитки в старинной кудели.
И тучи над нами балдели,
И галки трусливо галдели.
И мысли опять поредели,
О чём мы так страстно радели.
Что ж наши желанья, ужели,
Скромней Хохломы или Гжели,
Чтоб даже простые Емели
Такую б возможность имели,
Испробовав мёду, и хмеля,
С букетом прекрасных камелий,
Набив, как обычно, кошели
Для Эли, Мишели, Рошели?
Чтоб с грацией дикой газели
На нас благосклонно глазели
Такие мамзели, Жизели,
Чтоб мы от восторга шизели.
И бледностью нежной синели,
И острой как хмели-сунели,
И в сладостных грёзах, во сне ли
Стыдливо и мило краснели.
Эх, если б до них долетели
Те рифмы, что страстно хотели.
Ведь, если и в мае метели,
То чем ещё думать о теле?
Эх, если б от этой пастели
Добраться суметь до постели,
Мы много чего бы сумели,
Но кончились рифмы на «ели».
И снова в промозглом апреле
Затихли и звуки и трели,
И страшно косматые ели
На нас сиротливо смотрели.
И слёзы сдержав еле-еле,
Мужчины для встречи созрели
И снова и пили, и пели,
Раз кончились рифмы на «ели».
Да что нам грустить, в самом деле,
Похожие книги
