Придворные, все как один, поднимали за нас высокие оловянные кубки. Огромный фонтан с красным вином был установлен в самом начале зала. В саду жарили двух кабанов на вертеле. Королевские ловчие специально загнали их для сегодняшнего празднества. Пост закончился всего неделю назад, а война была долгой и изматывающей. Люди соскучились по мирной и спокойной жизни. Свадьба короля сулила всем весёлый праздник и благоденствие.
А потом пир перетёк в театральное представление. Молодой рыцарь, поразительно похожий на короля, спас из рук разбойников прекрасную деву, чертами лица и фигурой смахивающую на меня. Менестрели играли на флейте и лютне, гибкие танцовщицы сопровождали свои танцы ударами в бубен. Шумный праздник не закончился даже к полуночи. Пьяные, довольные гости были щедры на хвалебные речи и пожелания. Мои пальцы лежали так близко к руке короля, но он ни разу не накрыл их своими. Его взгляд блуждал по залу и был серьёзным и даже несколько настороженным. Он словно ждал какого-то подвоха, но я не придавала этому большого значения. Мой муж так недавно и с таким колоссальным трудом вернул своё королевство, что ему ещё наверняка трудно ко всему этому привыкнуть и просто получать от жизни удовольствие.
Танцы и музыка стихли лишь с первыми лучами солнца, и полупьяные гости отправились провожать меня и Лайонела в мои новые покои. Теперь моя спальня располагалась в центральной части замка. Король снисходительно махнул придворным рукой и направился в своё крыло. Служанки и фрейлины, щебеча на разные голоса, принялись снимать с меня одно платье за другим, а затем облачили в свежую сорочку и изумрудный шёлковый халат, тот самый, в котором мой супруг увидел меня впервые и принял за придворную даму.
Мои волосы вновь хорошенько расчесали и расправили по плечам и спине. Ровные гладкие пряди в свете расползающейся по небу зари сияли, как жидкое золото. Мои щёки раскраснелись. Голубые глаза казались ярче обычного, и я специально покусала губы, чтобы те выглядели пухлее и розовее. Тщательно осмотрев себя в зеркало, я не смогла сдержать улыбку. Я была чудо как хороша сегодня.
Мой возлюбленный король не заставил ждать себя долго. Постельничий открыл ему дверь и тут же шмыгнул назад. На Лайонеле уже не было ни короны, ни золотой тяжёлой цепи. Нарядные синие одежды он тоже снял. Его тело прикрывали только белая просторная рубаха с широкими рукавами да коричневые кожаные штаны с короткими сапогами чуть выше щиколотки.
Приветствуя мужа, я встала. Сердце забилось чаще. Мы, наконец-то, были одни, совершенно одни, и сегодняшней ночью я надеялась наговориться с ним всласть. Руки сами потянулись к поясу и ослабили узел. Я лишь слегка повела плечами, и халат упал к ногам, оголяя плечи, ключицы и грудь. Я самолично трудилась над этой рубашкой три последние ночи, создавая глубокое декольте и обшивая его края золотыми и серебряными нитями той самой иголкой, которую король вытащил из моей ступни. Теперь я не расставалась с ней ни на минуту, так же, как и с его платком. Природа наградила меня пышной грудью, но показывать её на венчании и празднестве я не посмела. Королева-мать была женщиной строгих взглядов, она ходила закутанная в ткань сверху до низу, да и провоцировать придворных мужчин я надобности не видела. Вся моя красота принадлежит только мужу ‒ для него я должна выглядеть соблазнительно.
