На физиотерапии я больше не упарываюсь, а ведь было время: бесконечные занятия на пресс, ноги, спину… Ноги… Когда-то думал, что вообще на них не встану, особенно после трёх месяцев полного бездействия. Я просто лежал и желал умереть следом за отцом, сгоревшим от онкологии. Казалось, всё в жизни пошло по одному месту. Внутри сверлила тонкая мысль, что надо брать в себя в руки, но я этого не сделал, пока сполна не насладился жалостью к себе. В то же время знал, что надо выбираться. Надо пытаться. После кресла перешёл на костыли и задержался с ними на долгие месяцы, потому что ноги совсем отказывались держать. Пришлось знатно потрудиться, чтобы вернуть мышцам былую силу.
Они болели до слёз, в суставах сохранялась контрактура из-за фактического отсутствия движений. Чтобы их заново разработать, приходилось бороться с собственным телом. Оно стало как будто не моё. Не слушалось. То, что раньше удавалось с лёгкостью, теперь получалось через «не могу» и преодоление себя. На ногах долго держался отёк, так как взрывом повредило лимфотоки.
Меня пугало, что, закрыв глаза и дотронувшись до ног, я ничего не чувствовал. Врачи однако говорили, что просто понадобится время, потому что нервные окончания восстанавливаются ничтожно медленно. Если повезёт, миллиметр в сутки. Дни потянулись нескончаемой линией на календаре. Я жил от осмотра до осмотра, с надеждой приободряя самого себя.
Так я узнал, что обычная травма заживает быстрее, чем боевая из-за контузии мягких тканей. Моя отличная спортивная форма никакой роли в ускорении этого процесса не сыграла. Только после серии операций появилась надежда, что я встану. И я встал. Пройдя ад внутри себя.
- Может, в санаторий? – мой лечащий врач спрашивает это на полном серьёзе.
Выдерживаю паузу и качаю головой.
- Нет, - в моём голосе смех.
- А что это, Арсений, тебе смешно?
- Ну, какой санаторий? У меня дел выше крыши.
- Организм тебе за такие дела спасибо не скажет. Надо отдыхать.
- Я отдыхаю.
- Не так, видимо, отдыхаешь.
В его голосе чёткий намёк: знаю я ваши способы расслабиться – алкоголь, девочки, гулянки до утра.
- На выходных у сестры за городом, зал два раза в неделю, нагрузки умеренные, спиртным не злоупотребляю. Да, Лев Борисович, ну вы же меня знаете!
- Угу, знаю, а ещё знаю, что тебе надо в санаторий.
С напрягом улыбаюсь.
- Так бы сразу и сказали, что это не вопрос. В мае, ладно? – цежу сквозь зубы.
- В мае, я запомню.
Лев Борисович, довольно улыбается. Дожал. Ладно, съезжу. Буду пенсионеров местных развлекать. К советам лечащего врача я всё-таки отношусь серьёзно.
Пока иду до машины, под ногами неприятно разъезжается подтаявший снег. По радио ещё с утра объявили день жестянщика, так что пока ползу по проспекту, успеваю насчитать четыре аварии, одна из которых - внушительным паровозиком.
Что за глупая закономерность: как дождь и снег, так все водить разучились.
Хорошо, что мне здесь недалеко. Сворачиваю на подземную парковку и поднимаюсь на третий этаж здания в ресторан.
- Арс, ну наконец-то.
- Привет, Вероничка.
Наклоняюсь, чтобы поцеловать её в щёку, затем сажусь напротив.
- Почему ничего не заказала, пока ждала?
- А вдруг бы ты не пришёл? – округляет глаза. – На какие шиши я здешнее великолепие оплачивать буду?
Как всегда предельно откровенна.
Смеюсь и киваю.
- Заказывай, что хочешь.
- Лейтенант Сергеев, ты галантен, как никто.
- И щедр.
