Эйнар исчез среди деревьев, а я выдохнула.
Ночью воздух очень холодный, я продрогла до костей. Переминалась с ноги на ногу, опасливо осматривалась по сторонам. Было жутко ночью в лесу. Повсюду слышались рычание оборотней и визги девушек. Обхватила себя руками, пытаясь согреться.
Зачем я злила Эйнара? Наверное, знала, что умру, поэтому не боялась смерти. Для меня не было особой разницы, когда это случится. Днем позже, днем раньше. Когда видела бешенство в его глазах, почему-то испытывала удовлетворение. Хотелось отравить жизнь зверю. Прокручивала в памяти момент нашей близости, и мурашки бегали по спине. Я открыла в себе то, что ранее было скрыто в глубинах. Как будто внутри меня дремал хищник, а теперь разлепил веки и пробудился. Почему меня возбудила грубость Эйнара? Даже сейчас, вспоминая его сильные, резкие толчки и болезненные укусы, у меня кровь закипала, а внутренности стягивало узлом. А может, это его кровь так действовала на меня? Иначе, как объяснить то, что мне понравилась наша близость? Такое поведение присуще оборотням, а не людям. Я запуталась в себе и ушла в себя настолько, что не сразу заметила Эйнара. Он бросил к моим ногам медвежью шкуру, поставил на землю корзину с едой и протянул мне тушу убитого зайца. Я поморщилась. У нас в семье мама или отец разделывали добычу. Я никогда не занималась этим. Я могла приготовить мясо на костре или в печи, но сдирать шкуру с животного... Это вызывало у меня отвращение и мурашки.
— Ты теперь должна готовить для меня, штопать одежду, наводить порядок в доме, выполнять все мои прихоти. Если ослушаешься, будешь получать удары плетью. Уяснила? — посмотрев в мои глаза, ледяным тоном проговорил он.
— Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой? — удивилась, захлопала ресничками.
Эйнар от души рассмеялся, а я поймала себя на мысли, что мне нравилось то, как он это делал. Даже не знала, что звери умеют так веселиться.
— Размечталась, — хмыкнул он. — Ты моя жертва, и я буду решать, сколько тебе жить, когда умереть. Если порадуешь меня хорошим поведением, то подарю тебе быструю смерть, даже не почувствуешь ничего. В противном случае замучаю так, что о смерти будешь только мечтать. Ты со мной проживешь около года, а жена — это на всю жизнь. Если, конечно, найдется такая волчица, которая сможет меня одолеть... Я не намерен проигрывать.
Эйнар разломал сухие ветки и разжег огонь, а я интуитивно подошла ближе к пламени и протянула руки, чтобы согреться.
— Ты не боишься огня? — поинтересовалась, стараясь не смотреть на оборотня.
— Я боюсь его так же, как и ты. Огонь — разрушительная сила. Ожоги дольше всего заживают. Если человек после встречи с огнем умирает, то у меня есть шанс выжить из-за быстрой регенерации тканей. Но, конечно, смотря, как сильно обгоришь. Иногда даже волку не удается справиться с ожогами, — спокойно ответил он и протянул мне нож и зайца.
— Эйнар... Хозяин. Я не могу разделывать животных. Иначе тебе придется смотреть на то, как меня выворачивает наизнанку, — призналась и судорожно сглотнула.
Наверное, заметив бледность моей кожи, волк понял, что я сказала правду.
— Хорошо. В этот раз я тебе помогу. Только учти, тебе все равно придется это делать, — хмыкнул он.
Я наблюдала за тем, как оборотень ловко водил ножом по тушке, отделяя мясо. Затем отвернулась, стараясь подавить рвотный рефлекс. Эйнар снял с пояса меч и насадил зайца на лезвие, поднес к огню и начал крутить, чтобы подрумянить мясо с разных сторон. Я бросила взгляд на корзину и, увидев фляжку с элем, улыбнулась.
