Лика грустно вздохнула: «Зато маленькая собачка всегда щенок. Мне и так живется неплохо. Вернее… жилось».
Она посмотрела на мужа, который подошел к окну и о чем-то сосредоточенно думал. Девушка наблюдала за его красивым профилем и понимала, что испытывает нежность и симпатию к этому человеку. Другой бы на его месте поручил заботу о жене врачам и сиделкам, а сам только по телефону справлялся бы о состоянии здоровья. А он… Лика по-доброму позавидовала Веронике, отхватившей себе такого любящего и заботливого мужа.
Кирилл Андреевич достал телефон и посмотрел на нее:
– Любимая, я позвоню, предупрежу, что мы приедем. Я буду за дверью. Если станет плохо, сразу звони.
– А куда пропала та сиделка?
– Мне болтливые помощницы не нужны. Скоро придет другая.
– Другая так другая, – безразлично согласилась Лина.
Она осталась в палате одна. Из-за двери доносился глухой голос мужа, на окне жужжала случайно залетевшая муха, солнечные лучи проникали сквозь закрытые жалюзи и оставляли полоски на светлом ламинате. Жизнь продолжалась, но, кажется, без нее и без Вероники Сергеевны. Эта горькая мысль поселилась в голове и никак не желала оттуда исчезать. Лика зло вытерла глаза: «Не буду плакать! Я еще жива! Не позволю отключить аппараты!» «А если это не ты лежишь в коме?» – шептал ей внутренний голос.
– Все равно не дам. Сколько надо, столько и будем поддерживать жизнь в пострадавшей. В конце концов, неважно, кто виноват в аварии. У Кирилла есть деньги, вот пусть и раскошеливается! – упрямо бормотала она.
Дверь тихо открылась, и показалось кресло на колесиках, которое толкал Руслан. Лика обрадовалась и мысленно поблагодарила Веронику Сергеевну, способную так влиять на мужчин.
Мужчины помогли ей подняться и сесть в кресло. Каждое движение сопровождалось приступом аритмии, от которого, казалось, сотрясалась грудь, но Лика не останавливалась: ей сейчас намного важнее было увидеть потерпевшую, лежавшую в коме, чем забота о здоровье этого тела. Эгоистично? Конечно. Неправильно? Естественно. Но она была уверена, что, чем скорее она разберется в ситуации, тем быстрее вернется к себе.
Лика видела, что ее поведение не нравится мужчинам, но только упрямо поджимала красивые губы.
– Подвезите меня к зеркалу, – приказала она, – я хочу привести себя в порядок.
– Дорогая, ты и так прек… – начал Кирилл, но поймал недовольный взгляд жены, быстро заглянул в шкаф и протянул ей сумочку с косметикой.
Пока она лежала без сознания, ее легкий утренний макияж размазался. Тушь вокруг глаз оставила черные подтеки, губная помада практически исчезла, волосы походили на старый искусственный шиньон, такими казались тусклыми и свалявшимися. Лика быстро нашла в косметичке все необходимое. Пара движений по лицу дисками, смоченными мицеллярной водой, и кожа снова засияла чистотой. Два мазка кисточкой для ресниц, румяна на щеки, розовая помада для губ – и красота Вероники расцвела во всем блеске. Лика расчесала волосы, качнула головой, чтобы они распределились волнами по плечам, и торжественно обвела мужчин глазами: мол, смотрите на меня, любуйтесь
– Я готова.
Кирилл набросил ей на плечи шаль, Лика удивленно вскинулась, не понимая, зачем летом утепляться, но потом не стала возражать: в конце концов, он лучше знает привычки своей жены. Они быстро пересекли коридор и стали спускаться в лифте на третий этаж. Мужчины молчали. В зеркале, установленном на одной стене кабины, она видела их попытки обменяться взглядами, но они тут же отводили глаза.
