Моя иномирная фея - страница 7

Благодаря ее очень редкому, и даже уникальному дару Сиэль, семья Голденхард процветала. Отец проводил время в палате лордов, а между заседаниями посещал свои рестораны и кафе, принадлежащие их семье уже не первый десяток лет. В мире Шайн, не считалось зазорным, если высокородный дворянин занимался бизнесом. Мать же проводила свое время в лучших аристократических салонах Ависанты – столицы королевства Фарент. Она, как и многие замужние фарентийки, наносила визиты подругам, пила чай и судачила о ком-то из знакомых. Сплетни и слухи были основной темой в этих аристократических салонах, которые посещала Ванесса Голденхард. Благо поводов хватало. Например, два дня назад, на балу, произошел вопиющий случай. Жена виконта Монтгомери была застигнута на месте преступления своим мужем. Карл Монтгомери поймал ее с каким-то молодым человеком в кабинете хозяина дома, и на виконтессе, по слухам, не было ничего, кроме чулок. А молодой повеса лежал у нее между ног со спущенными штанами. Говорят, именно громкие стоны привлеки внимание прислуги. На следующее утро, виконт прострелил этому молодому человеку сердце, а жену отправил в монастырь, прежде разведясь с ней.

Сиэль встала и снова потянулась, а затем щелкнула пальцами. Плотное золотистое атласное покрывало, затканное шелковыми цветами сапфирового цвета, поднялось в воздух и накрыло постель, не оставив на кровати ни единой складочки. Девушка накинула халат и, завязав тонкий поясок, вышла из комнаты. Спускаясь по ступеням, Сиэль услышала какие-то подозрительные звуки из находящегося прямо возле лестницы кабинета отца. Благодаря мягким тапочкам, она передвигалась совершенно бесшумно, что позволило ей остаться незамеченной находящимися в кабинете людьми.

– И что ты предлагаешь со всем этим делать, Ванесса? – спросил отец. Его голос, низкий, глубокий, Сиэль не спутала бы ни с каким другим. – Мне пришло девять официальных писем с предложением объединить наши семьи посредством брака. И семь писем с предложением о продаже нашей младшей дочери в качестве любовницы или содержанки. Одно из этих писем написано на гербовой бумаге и запечатано королевской печатью.

– Что ты всем им ответил? – спросила мать девушки. Сиэль по-доброму улыбнулась. Наверняка мать стоит перед отцом и нервно комкает в руках платочек. Или с горестным выражением на лице заламывает руки. Ванесса Голденхард любила играть на публику. Хотя сейчас, похоже, женщина не играла, в голосе матери Сиэль услышала настоящий страх. – Матиас ты же понимаешь, дорогой. Любое из этих предложений, будь это прошение о свадьбе, или требование о продаже, означает пожизненное рабство для нашей дочери. Ее дар слишком ценное приобретение для любой семьи. Она всегда будет находиться в опасности. Ей нигде не будет покоя, ты же понимаешь, дорогой.

– Я это понимаю, Ванесса, – ответил Матиас. – Но что мне делать? Если я выберу кого-то одного, то все остальные станут заклятыми врагами нашей семьи. Например, наш сосед – маркиз Дилинкер предлагает женить своего сына на нашей дочери.

– Фу, – сморщилась Сиэль. – Ни за что, – ей даже в кошмарном сне не могло присниться, что она станет женой единственного сына маркиза Дилинкера. Джеймс Дилинкер был невысоким плотным, если не сказать толстым молодым человеком. Однако с его внешностью можно было смириться, если бы он был добрым и чутким. Но Джеймс Дилинкер был злым и неуравновешенным молодым повесой. Он сорил деньгами отца направо и налево и в обществе уже давно ходили слухи о скором разорении маркиза. Естественно, женитьба на дочери соседа могла помочь бедственному положению маркиза Дилинкера. Сиэль закусила нижнюю губу острыми зубками, как делала всегда в минуты волнения или когда обдумывала ту или иную проблему. Теперь понятно почему Джеймс вился вчера возле нее, стараясь взять за руку. Наверняка предвкушал их скорую помолвку. Девушка тряхнула смоляными кудрями и топнула ногой. Не бывать этому! Она не станет безропотно терпеть, когда ее превратят в бесправную рабыню и будут использовать как свинью по добыче трюфелей. Сиэль бросилась в свою комнату и принялась собирать вещи. Она отсидится в монастыре святой Сивиллы, туда никто не посмеет сунуться, даже король. Матушка настоятельница всегда поможет и спрячет любую девушку, тем более не откажет она любимой племяннице. Сиэль бросила в дорожную сумку пару комплектов белья, ночную сорочку и несколько домашних платьев. Бальные платья, усыпанные драгоценными камнями и обшитые бесценными фарентийскими кружевами, остались висеть в шкафу. Девушка положила в сумку свои драгоценности и деньги, никогда не знаешь, сколь долго продлится ее добровольная ссылка. Она, конечно же, не боялась остаться без денег или драгоценностей, в конце концов ее дар никогда не оставит ее без средств, но лучше все-таки иметь хоть что-то на первое время. Девушка собрала свои волосы в косу и закинула на спину. Сиэль оделась как мужчина, но застегнув дорожный плащ, поняла, что ничего не выйдет. Благодаря женственной фигуре с тонкой талией, округлыми бедрами, длинными ногами и особенно неприлично большой, для мужского пола, конечно, груди, Сиэль совершенно не походила на мужчину, даже в темноте и со спины. А значит, придется отбиваться от особо настойчивых и докучливых особей мужского рода. Что же придется притвориться магичкой с огненным даром. Девушка взяла сумку в руку, проверяя ее вес, затем закинула ее на плечо. Сиэль выскользнула из спальни и спустившись по лестнице, пробежалась до дверей черного хода. В этот момент в дверь особняка постучали. Сиэль замерла, прислушиваясь, кого это принесло.