Не знай я Макеева, то подумала бы, что он видит подобное зрелище впервые, волнуясь при этом, но тщательно скрывая физические реакции.
– Очень миленько, – кашлянув, переводит взгляд на меня, как-то совсем неохотно, но быстро, видимо боясь показаться мне невоспитанным, или чего хуже озабоченным.
Так и стоим в кабинке вдвоём, смотрим теперь уже глаза в глаза, смешивая напряжённое дыхание с нависшим волнением. Таким томительным, но сладковатым в присутствии парня, который и сам-то в лёгком ступоре от перспективы торчать в раздевалке с полуголой сумасшедшей, что силой затащила его для детального осмотра выбранного комплекта нижнего белья.
Душная комнатка скрывшая нас за плотной серой шторой так и искрит неловкостью. Я не в состоянии прервать магнетического зрительного контакта, а Макеев в силу воспитания практически не моргая, не смеет перевести синих глаз на более заманчивое зрелище. А посмотреть-то и правда есть на что.
Непривычная обстановка тугой невидимой нитью сплетает нас воедино, а я боюсь вдохнуть полной грудью, прекрасно понимая к чему может привести данное уединение.
Хотя вполне возможно, нехватка кислорода будоражит фантазию, рисуя на ровном месте состояние лёгкого мандража, которого и в помине нет.
– И очень дорого, – старательно завожу разговор, чтобы отвлечься, разорвать повисшую паузу. – Неподъёмная для меня цена, – слегка скривившись, вспоминаю что едва могу наскрести на платье, за которым я собственно изначально и собиралась. Так что нечего мечтать о брендовом бельишке, да ещё и из новой коллекции.
– Ну-ка?!
Макс резко дёргается, садясь на корточки передо мной, за малым не касаясь лбом моего и без того втянутого от смущения до самого позвоночника живота. Лишь бы лишний раз не соприкасаться с ним, я затихнув, покусываю губы, наблюдая за тем как мой личный консультант ищет бирочку с ценой. Порхает ловкими пальцами в поисках ценника, пока не находит притаившийся под трусиками ярлычок с четырехзначной цифрой. Медленно вытягивает его за атласную ленточку и склоняется ещё ближе, побуждая меня отступить на шаг назад, прижавшись спиной к прохладной стене. Так даже лучше, давно пора охладиться.
Непозволительная близость с парнем в миг растворяет во мне всю браваду, из головы резко вылетают все мысли, заполняясь теперь сумбурным невнятным туманом толкающим на нескромный вопрос.
– Займешь денег?
Прикусывать язык поздно, слово не воробей – выпорхнув, четко достигает адресата и теперь придётся доигрывать до конца.
Вопросительно изогнув бровь, он молча смотрит снизу вверх, предугадывая какая ещё нелепость сорвётся с моих губ прежде, чем его терпение окончательно лопнет.
И зачем только я решилась попросить денег? Макеев и без того постоянно впрягается, опекает меня похлеще родного брата, а я наглею. Выдумала не пойми что с этой грудью, как бы теперь выйти из этой щекотливой ситуации?
Мучительная неловкость грозит перерасти в муки совести, которые будут грызть меня почём зря, неизбежно делая Макса белым и пушистым на моём взбалмошном фоне.
Но если подумать, никто ему не виноват, зная мою способность доводить окружающих до белого каления, мог бы и не строить из себя джентльмена и просто довезти до торгового центра. А раз впрягся, то пусть терпит.
– Ну…. займешь денег? – повторяю произнесённый ранее вопрос, чётко осознавая, что предыдущий не был понят моим собеседником. – Тысяч двести-триста, хочу сделать себе буфера, – с губ срывается первая пришедшая в голову нелепая мысль, а всё потому что признаваться в том, что мои финансы поют романсы, я не готова.
