Тем временем Юра стиснул зубы, отчего его скулы заострились. Он бросил взгляд на Войтенко, чем и отвлек от размышлений. Влад ухмыльнулся, потому что в глазах женишка промелькнула вспышка ярости. А ревность отразилась настолько ярко, отчего Войтенко реально чуть не поверил, что разрушает чужие отношения. А точно ли спектакль? Черт, может, они актеры? Ну тогда Оскара им!
– Великолепно, – прошипел пацан. – Просто чудесно! Оставайся, чего уж там. Я же потерплю. Я же, черт возьми, терпила! Только, Ангел, любому терпению рано или поздно наступает конец.
Он резко развернулся и вышел. Хлопнул дверью так громко, что стекла задрожали, а Войтенко стиснул зубы. Но быстро успокоился и присвистнул.
– А у вас, оказывается, бурные отношения. Что, всегда так горячо или только при мне?
Он обмахнулся и ухмыльнулся с коварством, а девушка бросила на него испепеляющий взгляд.
– Не ваше дело!
Нахалка развернулась, стала подниматься по лестнице, но Войтенко с ней еще не закончил! Пошел следом. И будто ссоры ранее было мало, ему хотелось продолжения!
– Почему же, не мое? Хочу понимать, когда ждать следующую серию. Этой ночью? Завтра? Послезавтра?
Девица молча поднималась, но, не дойдя всего пару ступенек, вдруг резко обернулась.
– Влад! – он тоже встал.
Обомлел на пару секунд. Сталь в голосе показалась ему несколько интимной, что аж горячие мурашки поползли по телу. Он шустро тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение. Да ну бред же! Почему, собственно, позволил ей заткнуть себя?
– Что, Влад? – Войтенко скрестил руки на груди. – Тридцать восемь лет уже как Влад.
Он бы мог добавить, что для нее он Владислав Викторович, но… Не захотел. От ее «выканья» и так чувствовал себя дряхлым стариком. Хотя от того же помощника обращение на «Вы» не вызвало бури отвращения. Да что с ним не так? Эта девица явно умела манипулировать мужиками, как тиграми в зоопарке.
– Ничего, – спешно буркнула Ангелина и опустила взгляд.
Но сжала пальцы в кулаки, останавливая себя от катастрофы. И только он открыл рот для ехидного комментария, как весь дом оглушил поистине отвратительный вопль ребенка.
Войтенко содрогнулся, а Ангелина не растерялась и побежала в детскую. Ну и он потянулся следом. Какого-то фига… Зачем? Сам не понял. Его будто в спину кто-то намеренно толкал в ту сторону. На всякий случай Влад обернулся, но, естественно, там никого не было.
– Моя девочка, – взяв Алису на руки, Ангелина стала покачивать и ворковать: – разбудили тебя злые дядьки, да? Вот я им задам всем! Будут знать, как маленькую принцессу обижать.
Та, как зачарованная, все слушала голос Ангелины и вскоре умолкла.
Влад замер в дверях детской. Он глядел на происходящее так, будто это был отрывок из чужой жизни. Сцена из фильма, в котором он – всего лишь зритель в кинотеатре.
Ангелина держала Алису на руках крепко и уверенно, как самое драгоценное сокровище. Свет от настольной лампы скользнул по ее лицу, делая черты мягче, теплее, почти… домашними. Показывая ее с другой стороны: уютной и родной…
Алиса уткнулась маленьким носом в шею девушки и отчего-то снова захныкала. Но Ангелина тут же принялась нашептывать ей нечто ласковое и водить пальцами по тонким волосикам малявки.
– Ну вот, хорошая моя, переставай плакать, я рядом, – произнесла негромко, но с такой нежностью, отчего у Влада что-то сдавило в груди. – Больше никто не будет тебя пугать. Я им не позволю.
