– Ты что, с ума сошла?! – раздался гневный рык Войтенко над головой. – Какого черта?! Жить надоело?!
Я, дрожа от пережитого легкого стресса, встала с асфальта, отряхнула ладони и подняла на него пылающий взгляд.
– Нет, не надоело! – выплюнула ему в лицо, едва справляясь с бешеным сердцебиением. – Отдайте мне Алису! Вы не имеете права! Вы… вы… вы украли у меня ребенка!
Ляпала невпопад, потому что все перемешалось в голове. А, может, это он натравил на меня органы опеки?
– Я украл? – он скрестил руки на груди, будто защищался от моей наглости. – Я ее отец! А ты кто?!
Швырялся словами, как козырными картами в игре. Но что могла я? У меня из аргументов не было ничего, кроме:
– Я люблю ее! – выкрикнула со слезами на глазах и схватила его за рукав. – Я заботилась о ней все эти месяцы, а вы даже не знали, что у вас есть дочь.
– Это не дает тебе никаких прав. – грубо отрезал он. – Ты даже не ее мать, так как смеешь требовать у меня моего ребенка?!
Ударил так больно словами, что стало физически плохо. Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, шустро произнесла без капли сомнения:
– Потому что мне не все равно, – было трудно дышать, от слёз и злости сводило спазмом горло. – Она мне родная, понимаете? Родная! Я не могу спать, не могу есть, я просыпаюсь ночью и думаю, как она там без меня… Вы хоть понимаете, каково это – любить, но не иметь возможности даже увидеть малышку?! Это разрывает мне сердце.
Все слова лились прямиком из души, я не кричала, не возмущалась больше. Просто надеялась, что так Войтенко поймет мои чувства. Мои намерения по поводу Алисы. Но… кого я пыталась убедить? Чурбана, у которого вместо сердца – калькулятор?
Влад сжал челюсть. Он был зол, но в его глазах промелькнула тень сомнения, а может, и понимания. По крайней мере, так хотелось мне, вот и мерещилось всякое.
Мы стояли друг напротив друга, словно два разъяренных зверя, не готовые отступить. Нет, слезливыми речами его точно не убедить, поэтому зашла с другой стороны:
– Вам плевать, что Алиса будет страдать без меня?! – давила я на него, и чувствовала, как дрожали колени. – Плевать, что её сердце разорвется, когда она поймет, что я больше не буду рядом с ней?!
Влад тяжело выдохнул, провел рукой по лицу, словно пытался взять себя в руки. Его взгляд стал немного мягче, но голос всё ещё был строгим.
– Ты хочешь быть с ней? – слова прозвучали неожиданно спокойно. – Хорошо. Тогда у меня есть предложение.
Я напряглась, не веря своим ушам.
– Какое еще предложение?
Он сложил руки на груди и посмотрел на меня так, будто бросал вызов. Я замерла, пытаясь понять, что у того на уме. Это был шанс, но что мужчина задумал? Засмотрелась в лицо Войтенко. Его глаза – твердые, уверенные, но уже не столь злые – это заставило меня расслабиться и ослабить злобу внутри. Ради Алисы я была готова на всё.
– Ты так красиво распиналась о любви, но правда ли готова на все ради ребенка? – иронично выгнул бровь, а я бездумно кивнула.
Войтенко открыл рот, но перебила:
– В рамках разумного, – решила уточнить прежде, чем он заговорил.
– Да пожалуйста. Куда уж разумнее: стань нянькой Алисы.
– Няней? – удивилась я и не поняла сначала, к чему ведет мужчина.
В смысле… работать на него или что он имел в виду под этим?
Наверное, на фоне дикого стресса и нашей стычки мозг все еще отказывался нормально работать.
– Няней, – повторил с гадской улыбкой и добавил: – Бесплатно. Любовь – это же не про материальные ценности, правда?
