Моя мама убила нарцисса - страница 6

Она понимала, что хочет быть мамой, очень хочет дарить материнскую любовь и заботу маленькой девочке. Именно девочке. Она постоянно была в мыслях Тины, маленькая, белокурая, с большими синими глазами. Тина засыпала и просыпалась с мыслью о ней.

Чтобы пройти весь процесс усыновления в России, необходимо примерно от трех месяцев: сбор документов, обучение в школе приемных родителей. Она делала все быстро! И ровно через три месяца документы о том, что она может быть мамой, были у нее в руках. А уже на следующий день она знала, где ее малышка.

Только через несколько лет Тина осознала ту глубинную потребность своего поступка – взять девочку из дома ребенка. В принципе, она могла родить сама. Доктор же говорил ей, что она может иметь столько детей, сколько захочет. Она могла просто поменять партнера или убедить Михаила заняться здоровьем.

Потребность отогреть девочку шла из глубокого детства. Ей было пять лет, когда мама не смогла физически быть рядом, заботиться о Тине и ее сестре. Потом мать рассказывала, что вернулась так быстро только потому, что ее сердце, не переставая, болело от жалости к Тине. И преодолев ад, забвение, пустоту, она решила жить ради того, чтобы вновь обнять своих детей, особенно Тину. Почему именно Тину? Потому что маленькую двухлетнюю сестру забрала двоюродная бабушка. Родных бабушек и дедушек уже не было в живых. У мамы был брат, дядя Тины, высокопоставленный человек, директор колхоза, с двухэтажным домом и тремя ребятишками. Он не взял ее к себе. Тину вообще никто не взял. Ее отдали в детский дом. Мама постоянно плакала, молилась, а потом поняла, что Тину никто не сможет спасти, кроме нее.

Вот так, отогревая малютку из детского дома, Тина отогревала свою внутреннюю покинутую маленькую девочку. Она дарила ей любовь, в которой та так нуждалась, а этого у Тины было предостаточно.

Любви хватает на всех! Любовь – это неистощимый источник: чем больше даешь, тем больше ее становится!

Михаил старался быть хорошим отцом для Лизы. Он играл с ней, отводил в детский сад и забирал оттуда. Но он не любил оставаться с Лизой надолго, уставал. Хотя однажды все же отпустил Тину в Москву на встречу с риелтором для продажи квартиры. С Лизой чаще оставался брат, сын Тины, они хорошо ладили. Виктору всегда хотелось иметь отца, но Михаил им не стал. Он никогда не разговаривал с мальчиком, вообще его не замечал, хотя жил в квартире, которая на пятьдесят процентов принадлежала Виктору. Для подростка это было тяжелое время.

Можно сказать, Михаил даже ненавидел мальчика. Он спокойно смотрел, как тот берет ключи от машины, и не останавливал его. В день, когда Витя попросил научить его ездить на автомобиле и впервые в жизни сел за руль, отчим отдал ему ключи, а сам не сел рядом. Когда Тина вышла из дома и увидела, что на улице нет ни сына, ни автомобиля, она спросила у Михаила, что произошло. Тот с издевкой ответил, что ее сын уехал.

«Как уехал, почему ты не поехал с ним?» – обеспокоенно спросила Тина, едва держась на ногах.

Михаил молчал. По глазам было видно, что ему совершенно неинтересно, что будет с ее ребенком.

Чтобы уехать в Европу, было необходимо снова встретиться с этим человеком. Тина обращалась к его родственникам, друзьям, но никто не знал, где он. Заявление в полиции не приняли. Тогда ей пришлось обратиться в суд с просьбой о лишении его родительских прав. Было четыре заседания суда, ни на одно он не явился. Его лишили родительских прав, и Тине не надо было уже просить разрешение на выезд. Лиза только ее дочь, и они могли спокойно ехать куда хотят.